| It was bright moonlight, and he stood for a while at his window looking out over the pastures and the woods towards the mountains. | Ярко светила луна, и он постоял у окна, смотрел за поля и леса, вдаль, на горы. |
| It was very quiet and still. | Было так безмятежно, так тихо. |
| He turned uneasily from the window. | Он с досадой отошел от окна. |
| It had no right to be so peaceful, here in the Jura. | Несправедливо, что здесь, на Юре, так спокойно. |
| Two or three hundred miles to the north the French were fighting desperately along the Somme; the peace in Cidoton was suddenly unpleasant to him, ominous. | За двести или триста миль севернее французы отчаянно сражаются на Сомме... Спокойствие Сидотона вдруг показалось ему неприятным, зловещим. |
| The bustle and the occupation that his charge of the children had brought to him had changed his point of view; he now wanted very much to be in England, in a scene of greater action. | Хлопоты и новая ответственность за детей заставили его на все посмотреть по-другому: скорей бы вернуться в Англию, быть в гуще событий. |
| He was glad to be leaving. | Хорошо, что он уезжает. |
| The peace of Cidoton had helped him over a bad time, but it was time that he moved on. | Мир и покой Сидотона помогли ему пережить тяжкую пору, но настало время уехать. |
| Next morning all was bustle. | Следующее утро прошло в хлопотах. |
| He was down early, but the children and their parents were before him. | Он встал рано, но дети и родители Кэвено поднялись еще раньше. |
| They all had their petit d?jeuner together in the dining-room; as a last lesson Howard learned to soften the crusts of the rolls for the children by soaking them in coffee. | Завтракали в столовой все вместе; напоследок Хоуард учился размачивать для детей сухарики в кофе. |
| Then the old Chrysler was at the door to take them down to Saint-Claude. | Потом к дверям подкатил старый "крайслер", готовый отвезти их в Сен-Клод. |
| The leave-taking was short and awkward. | Прощанье вышло короткое и неловкое. |
| Howard had said everything that there was to say to the Cavanaghs, and the children were eager to climb into the car. | Хоуард уже раньше сказал Кэвено-родителям все, что надо было сказать, а детям не терпелось забраться в машину. |
| It meant nothing to them that they were leaving their mother, possibly for years; the delicious prospect of a long drive to Saint-Claude and a day and a night in a real train with a steam engine filled their minds. | Они не понимали, что расстаются с матерью, быть может, на годы; впереди столько удовольствий: ехать в автомобиле до Сен-Клода, провести целый день и всю ночь в самом настоящем поезде с паровозом, - только это их и занимало. |
| Their father and mother kissed them, awkward and red-faced, but the meaning of the parting escaped the children altogether. | Отец и мать, оба красные, неловкие, поцеловали детей, но те просто не понимали, что значит это прощанье. |
| Howard stood by, embarrassed. | Хоуард, смущенный, стоял рядом. |
| Mrs Cavanagh muttered: 'Good-bye, my darlings,' and turned away. | - Прощайте, мои милые, - пробормотала миссис Кэвено и отвернулась. |
| Ronald said: 'May I sit by the driver?' | - Можно, я сяду рядом с шофером? - спросил Рональд. |
| Sheila said: 'I want to sit by the driver, too.' | -И я хочу рядом с шофером, - сказала Шейла. |
