Читать «Воля на крыжы» онлайн - страница 27

Я вельмі прасіў бы рэабілітаваць мяне перад працоўнымі Сав. Беларусі…

Яшчэ адна просьба да Вас. Заапякуйцеся маімі сем’ямі, што тут у Менску і ў Барысаве…

Папрасіце ГПУ, каб не цягалі маёй жонкі. Яна таксама, як і я, ні ў чым не павінна.

Бібліятэку сваю перадаю Бел. Дзярж. Бібліятэцы…

Уміраю, прымаючы тое, што лепей смерць фізічная, чымся незаслужаная смерць палітычная.

Відаць, такая доля паэтаў. Павесіўся Ясенін, застрэліўся Маякоўскі, ну і мне туды за імі дарога…

Я.К.»

Рапапорт. А теперь уходи… и не забывай портфель. А если о письме этом кому проболтаешься — язык вырву или с головой отрублю.

Бэндэ знікае.

(Да Гея «пад таварыша Сталіна».) Скажи мне, товарищ Гей, как это тебе нравится?

Гей (збянтэжана). Мне это совсем не нравится… Как же вы недосмотрели, если мы его в руководители «Саюза вызвалення» прочили?!

Рапапорт. Мои люди приехали брать его, а он «воронка» заметил и нож себе в пузо.

Гей. Подох?

Рапапорт. Не совсем. Но от операции отказывается и исповедника требует.

Гей. Что значит отказывается?.. Прооперировать, а потом пусть исповедуется. У нас свобода совести.

Рапапорт. Особенно для подследственных. (Рагоча.)

Гей. Стратегия нам ясна, а тактику будем менять. Тактика — великая вещь. Манька с тобой?

Рапапорт. Я без Маньки не езжу.

Гей. Тоже у ноги держишь?..

Рапапорт. Держу под боком.

Гей. И диктуешь по вечерам?

Рапапорт. Могу уступить по-дружески, но ненадолго. (Рагоча).

Гей. Тогда зовем…

Рапапорт выходзіць і вяртаецца са Стэнаграфісткай.

Стэнаграфістка. Здравствуйте, Константин Веньяминович!

Гей. Здравствуй, Маня. Садись, наша хорошая, писать будем.

Стэнаграфістка рыхтуецца да работы.

(Дыктуе.)

«21 ноября 1930 года. ЦК ВКП(б). Москва.

Уважаемый тов. Постышев!

Считаю необходимым сообщить Вам, что вчера, 20 ноября утром покушался на самоубийство Янка Купала — народный поэт Белоруссии…

Янка Купала входил в руководящий центр «Саюза вызвалення Беларусі», являлся идейным центром нацдемовской контрреволюции, что нашло отражение и в его творчестве. Наряду с произведениями вполне советскими у него имеются стихотворения и кулацкого и прямо контрреволюционного содержания.

Приглашенный для переговоров в ГПУ, Янка Купала упорно отрицал свою принадлежность к какой бы то ни было контрреволюционной организации и не обнаружил ни малейшего желания пойти на встречу нам в смысле хотя бы осуждения контрреволюционной деятельности своих друзей — участников и руководителей СВБ.

Незадолго до 20 ноября он начал обнаруживать признаки некоторого колебания, что, впрочем, не нашло своего отражения в его «предсмертном» (если можно так выразиться) письме.

Все это происшествие рассматривается нами как протест против нашей политики борьбы с национал-демократизмом. Мы решили не требовать от Я. Купалы признания участия в «Саюзе вызвалення Беларусі» и сосредоточить свои силы на требовании выступить с открытым осуждением контрреволюционной деятельности группы белорусских интеллигентов, арестованных по делу СВБ. Думаю, что это нам удастся.

Сам факт покушения на самоубийство мы, конечно, огласке не придаем.