Loerke would go toboganning or skating, in little snatches, but he was indifferent. | Иногда Лерке катался на санях или на коньках, но он не вкладывал в это душу. |
And his fine, thin nostrils, the nostrils of a pure-bred street arab, would quiver with contempt at Leitner's splothering gymnastic displays. | И его изящные тонкие ноздри, ноздри чистокровного уличного бродяги, презрительно подрагивали, когда он видел гимнастические представления Ляйтнера. |
It was evident that the two men who had travelled and lived together, sharing the same bedroom, had now reached the stage of loathing. | Было очевидно, что мужчины, путешествовавшие и жившие вместе, делившие одну спальню, теперь достигли момента, когда стали противны друг другу. |
Leitner hated Loerke with an injured, writhing, impotent hatred, and Loerke treated Leitner with a fine-quivering contempt and sarcasm. | Ляйтнер ненавидел Лерке уязвленной, корчащейся, беспомощной ненавистью, Лерке же обращался с Ляйтнером с изысканным презрением и сарказмом. |
Soon the two would have to go apart. | Скоро этим двоим предстояло расстаться. |
Already they were rarely together. | Они уже довольно редко бывали вместе. |
Leitner ran attaching himself to somebody or other, always deferring, Loerke was a good deal alone. | Ляйтнер постоянно навязывался то тому, то другому, всегда подчиняясь какому-либо замыслу, Лерке же большую часть времени проводил в одиночестве. |
Out of doors he wore a Westphalian cap, a close brown-velvet head with big brown velvet flaps down over his ears, so that he looked like a lop-eared rabbit, or a troll. | Выходя на улицу, он надевал вестфальскую шапочку - плотно облегающую голову коричневую бархатную тулью с огромными коричневыми клапанами, закрывавшими уши, и из-за этого он походил на вислоухого кролика или на тролля. |
His face was brown-red, with a dry, bright skin, that seemed to crinkle with his mobile expressions. | У него было коричнево-красное лицо с сухой блестящей кожей, на которой при любом движении мышц появлялись морщинки. |
His eyes were arresting-brown, full, like a rabbit's, or like a troll's, or like the eyes of a lost being, having a strange, dumb, depraved look of knowledge, and a quick spark of uncanny fire. | У него были чудесные глаза - карие и навыкате, точно глаза кролика или тролля, или как глаза заблудшего существа. В этих глазах сияло странное, тупое, обездоленное выражение, некое знание, и то и дело мелькали искры сверхъестественного пламени. |
Whenever Gudrun had tried to talk to him he had shied away unresponsive, looking at her with his watchful dark eyes, but entering into no relation with her. | Когда бы Гудрун ни заговаривала с ним, он не отвечал ей, замыкаясь в себе, и только смотрел на нее настороженным взглядом, не устанавливая с ней связи. |
He had made her feel that her slow French and her slower German, were hateful to him. | Он дал ей понять, что ему неприятны ее медленный французский и еще более медленный немецкий. |
As for his own inadequate English, he was much too awkward to try it at all. | Что касается его английского, то он слишком стеснялся говорить на нем. |
But he understood a good deal of what was said, nevertheless. | Тем не менее, он понимал большую часть из того, что говорилось. |
And Gudrun, piqued, left him alone. | И Гудрун, заинтересовавшаяся им, оставила его в покое. |