Читать «Влюбленные женщины - английский и русский параллельные тексты» онлайн - страница 607

Автор неизвестен

They saw the golden lights of the hotel glowing out in the night of snow-silence, small in the hollow, like a cluster of yellow berries. В ложбине они увидели золотые огни гостиницы, пронизывающие снежно-безмолвную ночь, крохотные, словно гроздь желтых ягод.
It seemed like a bunch of sun-sparks, tiny and orange in the midst of the snow-darkness. Они походили на гирлянду мелких оранжевых солнечных бликов в центре снежной тьмы.
Behind, was a high shadow of a peak, blotting out the stars, like a ghost. Позади словно призрак, пронзал звезды высокий снежный пик.
They drew near to their home. Они дошли до того места, что стало им домом.
They saw a man come from the dark building, with a lighted lantern which swung golden, and made that his dark feet walked in a halo of snow. Они увидели, как из темного здания вышел мужчина, держа зажженный золотой фонарь, так освещавший его ноги, что, казалось, его темные ноги шли по снегу, окутанные ореолом.
He was a small, dark figure in the darkened snow. На темном снегу его фигура казалась маленькой и темной.
He unlatched the door of an outhouse. Он снял засов с двери хлева.
A smell of cows, hot, animal, almost like beef, came out on the heavily cold air. Запах коров, горячий, животный, похожий на запах говядины, вырвался навстречу тяжелому холодному воздуху.
There was a glimpse of two cattle in their dark stalls, then the door was shut again, and not a chink of light showed. Они мельком увидели очертания двух животных в темных стойлах, затем дверь вновь закрылась, и больше не было ни одной искорки света.
It had reminded Ursula again of home, of the Marsh, of her childhood, and of the journey to Brussels, and, strangely, of Anton Skrebensky. Это вновь возродило в памяти Урсулы воспоминания о Болоте, о детстве, о путешествии в Брюссель и, как ни странно, об Антоне Скребенском.
Oh, God, could one bear it, this past which was gone down the abyss? О Бог, посильно ли вынести бремя этого прошлого, что скатилось в пропасть?
Could she bear, that it ever had been! По силам ей было думать о том, что это когда-то было!
She looked round this silent, upper world of snow and stars and powerful cold. Она оглядела этот молчаливый, вознесенный над всем остальным мир из снега, звезд и сильного холода.
There was another world, like views on a magic lantern; The Marsh, Cossethay, Ilkeston, lit up with a common, unreal light. А вот появился и другой мир, точно картинка из волшебного фонаря; Болото, Коссетей, Илкстон, -все это было залито обычным, призрачным светом.
There was a shadowy unreal Ursula, a whole shadow-play of an unreal life. Там существовала призрачная, ненастоящая Урсула, там был весь этот призрачный фарс ненастоящей жизни.
It was as unreal, and circumscribed, as a magic-lantern show. Он был таким ненастоящим и ограниченным, как образы, порождаемые волшебным фонарем.
She wished the slides could all be broken. Ей хотелось бы разбить все слайды.
She wished it could be gone for ever, like a lantern-slide which was broken. Она хотела бы, чтобы ее воспоминания исчезли навсегда, как исчезают слайды, когда их разбивают.