| We've got no pride, we're all conceit, so conceited in our own papier-mache realised selves. | У нас нет гордости, зато тщеславны мы до невозможности, тщеславие - это опора наших пустотелых мирков. |
| We'd rather die than give up our little self-righteous self-opinionated self-will.' | Мы скорее умрем, но не откажемся от нашего самодовольства, нашей самонадеянности, нашего своеволия. |
| There was silence in the room. | В комнате воцарилась тишина. |
| Both women were hostile and resentful. | Обе женщины были возмущены и обижены. |
| He sounded as if he were addressing a meeting. | Слова Биркина звучали как публичное обличение. |
| Hermione merely paid no attention, stood with her shoulders tight in a shrug of dislike. | Напряженная поза Гермионы свидетельствовала, насколько он ей неприятен, поэтому она откровенно игнорировала его речь. |
| Ursula was watching him as if furtively, not really aware of what she was seeing. | Урсула исподтишка наблюдала за ним и не могла понять, кого же она видит перед собой. |
| There was a great physical attractiveness in him-a curious hidden richness, that came through his thinness and his pallor like another voice, conveying another knowledge of him. | Он был довольно привлекательной наружности -из-под его худобы и мертвенной бледности проступала интересная, скрытая от посторонних глаз красота; но другой голос рассказывал о нем совершенно иную историю. |
| It was in the curves of his brows and his chin, rich, fine, exquisite curves, the powerful beauty of life itself. | Величественная красота жизни сквозила в изгибе его бровей и подбородка, в его красивых, тонких, изящных чертах. |
| She could not say what it was. | Урсула не могла понять, где находится источник этой красоты. |
| But there was a sense of richness and of liberty. | Но этот человек вызывал у нее ощущение красоты и свободы. |
| 'But we are sensual enough, without making ourselves so, aren't we?' she asked, turning to him with a certain golden laughter flickering under her greenish eyes, like a challenge. | - Но у нас ведь достаточно чувственности, нам не нужно насильно искать ее в себе? - она повернулась к нему и вызывающе посмотрела на него зелеными глазами, в глубине которых мерцали золотые искорки смеха. |
| And immediately the queer, careless, terribly attractive smile came over his eyes and brows, though his mouth did not relax. | В ту же секунду верхняя часть его лица засветилась необычной, беззаботной и невероятно притягательной улыбкой, хотя губы так и остались плотно сжатыми. |
| 'No,' he said, 'we aren't. We're too full of ourselves.' | - Далеко не достаточно, - сказал он. - Мы слишком увлечены собственными персонами. |
| 'Surely it isn't a matter of conceit,' she cried. | - Но дело ведь не в тщеславии! - воскликнула она. |
| ' That and nothing else.' | - Только в нем и ни в чем больше. |
| She was frankly puzzled. | Она была совершенно обескуражена. |
| 'Don't you think that people are most conceited of all about their sensual powers?' she asked. | - А вам не кажется, что людям больше всего нравится любоваться собственными чувствами? |
| 'That's why they aren't sensual-only sensuous-which is another matter. | - Вот поэтому они воспринимают мир не чувствами, а похотью, а это уже совсем другое дело. |
