| She left him on his bed, sternly impressing upon him that "if he must blubber he must do it in his pillow so as not to be overheard, and that he would be a fool if he showed any traces of it next day." | Та оставила его в постели, строго внушив, что "если хочет хныкать, то ревел бы в подушку, чтоб не слыхали, и что дурак он будет, если завтра покажет какой-нибудь вид". |
| She felt somewhat anxious, however, and began at once to clear things up in case of emergency; she succeeded in hiding or completely destroying all suspicious papers, books, manifestoes perhaps. | Она таки призадумалась и тотчас же начала прибираться на всякий случай: лишние бумаги, книги, даже, может быть, прокламации, успела припрятать или истребить дотла. |
| At the same time she reflected that she, her sister, her aunt, her sister-in-law the student, and perhaps even her long-eared brother had really nothing much to be afraid of. | За всем тем рассудила, что собственно ей, ее сестре, тетке, студентке, а может быть, и вислоухому братцу бояться очень-то нечего. |
| When the nurse ran to her in the morning she went without a second thought to Marya Ignatyevna's. | Когда к утру прибежала за ней сиделка, она пошла к Марье Игнатьевне не задумавшись. |
| She was desperately anxious, moreover, to find out whether what her husband had told her that night in a terrified and frantic whisper, that was almost like delirium, was true-that is, whether Pyotr Stepanovitch had been right in his reckoning that Kirillov would sacrifice himself for the general benefit. | Ей, впрочем, ужасно хотелось поскорее проведать, верно ли то, что вчера испуганным и безумным шепотом, похожим на бред, сообщил ей супруг о расчетах Петра Степановича, в видах общей пользы, на Кириллова. |
| But she arrived at Marya Ignatyevna's too late: when the latter had sent off the woman and was left alone, she was unable to bear the suspense; she got out of bed, and throwing round her the first garment she could find, something very light and unsuitable for the weather, I believe, she ran down to Kirillov's lodge herself, thinking that he perhaps would be better able than anyone to tell her something about her husband. | Но пришла она к Марье Игнатьевне уже поздно: отправив служанку и оставшись одна, та не вытерпела, встала с постели и, накинув на себя что попало под руку из одежи, кажется очень что-то легкое и к сезону не подходящее, отправилась сама во флигель к Кириллову, соображая, что, может быть, он ей вернее всех сообщит о муже. |
| The terrible effect on her of what she saw there may well be imagined. | Можно представить, как подействовало на родильницу то, что она там увидела. |
| It is remarkable that she did not read Kirillov's last letter, which lay conspicuously on the table, overlooking it, of course, in her fright. | Замечательно, что она не прочла предсмертной записки Кириллова, лежавшей на столе, на виду, конечно в испуге проглядев ее вовсе. |
| She ran back to her room, snatched up her baby, and went with it out of the house into the street. | Она вбежала в свою светелку, схватила младенца и пошла с ним из дома по улице. |
| It was a damp morning, there was a fog. | Утро было сырое, стоял туман. |
| She met no passers-by in such an out-of-the-way street. | Прохожих в такой глухой улице не встретилось. |
| She ran on breathless through the wet, cold mud, and at last began knocking at the doors of the houses. In the first house no one came to the door, in the second they were so long in coming that she gave it up impatiently and began knocking at a third door. | Она всё бежала, задыхаясь, по холодной и топкой грязи и наконец начала стучаться в дома; в одном доме не отперли, в другом долго не отпирали; она бросила в нетерпении и начала стучаться в третий дом. |
| This was the house of a merchant called Titov. | Это был дом нашего купца Титова. |
| Here she wailed and kept declaring incoherently that her husband was murdered, causing a great flutter in the house. | Здесь она наделала большой суматохи, вопила и бессвязно уверяла, что "ее мужа убили". |
