Читать «Microsoft Word - ЛЕВ АННИНСКИЙ» онлайн - страница 73

подарок манускрипт стихотворения со следующим авторским разъяснением:

"Они опасна, когда не пустует (когда занята)". Разъяснение это делает двоение

смыслов-близнецов еще острее: вакансия поэта опасна в ЛЮБОМ смысле.

Потому что несоединима с косностью навязываемых ей идеологем, независима

от них и с ними в последнем счете несовместима.

Но до последнего счета - весьма далеко. Жизнь состоит из обстоятельств. Не

ведая изначальной связанности, душа вселяется в предлагаемые формы, как во

временные пристанища.

Там, где Мандельштам яростно сотрясает тоненькие стены коммуналки, Пастернак их как бы не замечает: "Перегородок тонкоребрость пройду насквозь, пройду, как свет. Пройду, как в образ входит образ и как предмет сечет

предмет".

Образы, в которые он входит, как в предметные обстоятельства: "даль

социализма", "тезисы пятилетки", "революционная воля". "Страна" - предмет

того же ряда.

"Семейная драма привела его в Грузию... Грузия оказала на него такое же

сильное воздействие, как Революция",- Симон Чиковани, из воспоминаний

которого взята эта формулировка, передает самую суть духовного бытия

Пастернака: неизреченному смыслу в конце концов все равно, во что

воплощаться. Пустующий объем мира раньше был заполнен Революцией -

Страница 88

теперь он заполнен Грузией. Чернота русских фабричных окраин сменяется

пестротой Тифлиса: город, созерцаемый с гор, шевелится, "как чернь на эфесе".

Поэт как бы входит в новую роль. Сложность роли - это то, что нужно людям, то, что они способны увидеть. Но они не видят той простоты, которая сокрыта

на дне игры; там не игра - там смерть.

Когда строку диктует чувство,

Оно на сцену шлет раба,

И тут кончается искусство,

И дышат почва и судьба.

Ритм... сцена... актерская читка. И опять - в интимном комментарии, в письме

к родителям - объяснение и скрытая привязка: "В этом извечная жестокость

несчастной России, когда она дарит кому-нибудь любовь, избранник уже не

спасется с глаз ее. Он как бы попадает перед ней на римскую арену, обязанный

ей зрелищем за ее любовь".

Существенно в этом объяснении, что перед нами - Россия. Хоть и не названа. Не

менее существенно и другое: хоть перед нами и Россия, но она не названа. Она

ЕЩЁ не названа.

Сами эти слова: "Россия", "русские" - укореняются в стихах Пастернака с 1941

года. Он, как всегда, чуток к семантическому полю, посреди которого строит

свой мир. "Русский гений", "русские сказки", "русская судьба". Иногда это

только объем, очерченный словом. Иногда - только бытовая привязка, своею

точностью напоминающая ранние натюрморты:

Из кухни вид. Оконце узкое

За занавескою в оборках,

И ходики, и утро русское

На русских городских задворках.

Весной 1944 года стих на какой-то момент окрашивается этнически. Все тот

же Алексей Крученых немедленно получает автограф с объяснением, что в

"Правде" кое-что поправили из спекулятивных соображений. Но сила строк

действует, не соприкасаясь со спекуляциями: поэзия ориентирована на большое

смысловое поле. Поле же вместе с полями сражений перемещается из России в

Белоруссию, на Украину, и дальше - в Польшу, Словакию, Болгарию. Война