Читать «Microsoft Word - ЛЕВ АННИНСКИЙ» онлайн - страница 43

На зависть нудной мошкаре...

Любопытная подробность: некоторое время спустя Есенин, застав в Харькове

обнищавшего и больного Хлебникова, устраивает тому публичную церемонию

избрания "Председателем Правительства Земного Шара". Все участники

представления (большею частью студенты) воспринимают это с юмором.

Единственный, кто относится к церемонии всерьез,- сам "Председатель". Он

очень горюет, узнав, что все это шутка.

Таинственная точка соприкосновения между Хлебниковым и Северянином -

смычка по "детскости". Отсюда их пути ложатся в разные "края"; одному -

скорая смерть в родном краю, другому - путь за его пределы.

Облачившись в "фиолетовый плащ", Северянин возвращается из Москвы в

Страница 50

Питер, а потом отбывает за пределы России. Навсегда.

Это не изгнание, не бегство. Автора "грезо-фарсов" несет потоком

обстоятельств: он отбывает в Эстонию на "дачу". Дача (вместе с Эстонией) отделяется в суверенитет. Впоследствии Северянин многократно заявляет, что

он не эмигрант, а дачник. Что "дачник" - это серьезнейшая позиция и в пределах

страны Советов, он не знает - чтобы это знать, надо серьезнее относиться к

Пастернаку - принципиальному "дачнику" среди героев соцреализма.

Однако за пределами "королевства" король вскоре обнаруживает, что

произошло непоправимое. Ему хватает года, чтобы осознать "фарс"

осуществившейся "грезы", и в феврале 1919 года он от порфиры отрекается: Да и страна ль меня избрала

Великой волею своей

От Ямбурга и до Урала?

Нет, только кучка москвичей...

Оградившись "струнной изгородью лиры", он возвращается к проклятому

вопросу: "что мне мир, раз в этом мире нет меня?"

Вернемся и мы: что такое Северянин, если не "король поэтов", не певец

"ликеров" и "Creme de Violette", не "эгофутурист", "впрыгивающий лазурно в

трам" и заказывающий: "Шампанского в лилию"?

Если он "совсем не это", то что же он?

Он - наследник тоскующей и стонущей русской музы, которая от Некрасова

уже рухнула к Надсону и теперь ищет, куда выбраться. Очи усталые. Сны

туманные. Чары томные. Хижины убогие.

Эти северянинские "хижины", конечно, мало похожи на реальные избы, как

и его комфортабельные ландолеты - на реальные экипажи. Все смягчено, стушевано, высветлено, обестенено. Краски приглушены - сильные тона тут

немыслимы. "Когда твердят, что солнце красно, что море - сине, что весна

всегда зеленая, мне ясно, что пошлая звучит струна". Похоже, это отталкиванье

от блоковской цветовой определенности. У Северянина цветопись пестрая, и

цвета неакцентированы, неотделимы от предметов: коралл бузины, янтарь

боярышника, лазоревая тальма, сиреневый взор... Иногда какие-нибудь топазы

или опалы наводят на мысль о сходстве этого узорочья с клюевским, но Клюев

писал заведомо нереальную фактуру - Северянин же описывает реальный мир, но он в этом мире видит не цвета и предметы, а смешенье их, дробленье: блестки, искры, арабески, брызги, узор - все пенное, искристое, кружевное, ажурное, пушистое, шелестящее, муаровое. Переливы черного и серебристого

вобраны в общую гамму; черное почти не видно, серебро поблескивает в смесях