Читать «Карло Эмилио Гадда» онлайн - страница 56

- Mais veux-tu donc nous catastrophiser? Да уж не хочешь ли ты катастрофизировать нас? – говорила подруга при встречных разъездах с драндулетами, ведомыми задремавшими водителями.

«Она обзавелась правами» это да. И не пренебрегала случаем взять иногда с собой «мнимого больного» или ложного выздоравливающего, кем там он был, повезти его глотнуть свежего воздуха у озера несколько выше Боффалоры за Сесто-Календе или Каза-Мерлата и дальше, к философской могиле Антонио Розмини, да поместить несколько сот франков в герцогские руки самого меланхоличного из четырнадцати задумчивых официантов, чьи четырнадцать одновременных поклонов в пустынном и образцовом салоне “Grand Hôtel et des Iles Borromées” сопровождали вход и выход благородной пары, Баронфо они казались несколько манерными и, конечно же, излишними.

Не всегда, но часто им все же удавалось отделаться от Делане.

- Мне кажется, я уже другой! – пробормотал инженер в Лезе с дрожью, скажем так, благодарности в голосе, тогда как машина мчала во весь дух по берегу великолепного озера.

По ту сторону золоченых невысоких скал Санта-Катерина-дель-Мираколо – далекие кучевые облака и вспышки над Комаско и еще – ближе к черному Тичино.

- Это загород, это отдохновение, - мягко сказала Мария. Она держала на педалях свои безупречной формы икры (намного красивее икр кавалера Дигбенса), в резких нервных нажатиях на педали которых отражались события быстрой езды. Легкое платье, которое ей нравилось носить под расстегнутым пыльником, навеяло на инженера странный трепет… конечно, все пройдет, но пусть задержится в сердце миг мгновенного счастья.

Каштановые, почти цвета меди волосы струились из-под плотно сидящего шлема, встречный ветер трепал их на лбу и на щеке или хотел оторвать и унести в некое далеко, а на бледном лице шевелились тени, как быстрые ускользающие мысли. В том лице было устремленное в будущее пространство памяти, уже накопившее признаки странных разлук, но временами Мария казалась вновь приходящей в себя и тогда порывистыми движениями, как ей хотелось, она приводила в порядок безликие фрагменты, на которые рассыпался принцип непрерывности, формируя из них более чистые задачи.

О! Она точно должна быть, подумал попутчик, внучкой человека, посвятившего себя пагубному чтению! Свод правил чередований, возможно, то была истина. Кроме прочего, также и позитивизм ее деда был религией, только обман не относится к религии, а еще меньше воровство. Отец, что понятно, должен был приложить немало усилий, чтобы удержать ее «подальше от края пугающей пропасти», идеологической. Но в отношении к пределам зла это лицо уверенно являло свое господство, а с тех пор как Господь в своих замыслах являет себя творцом мыслящим и точно неисповедимо глубоким, так что даже бледное лицо внучки дарвиниста может таить в себе их вечную непостижимую суть.