Читать «Карло Эмилио Гадда» онлайн - страница 29

Ветер остался. Случилось так, что мужчины совершили свои первые попытки, дорогие мужчины, милые наши друзья, те, что потом будут пытаться доказать свою правоту на агоре, на форуме, на ассамблеях; в парижском Зале для игры в мяч, во дворце Монтечиторио, в Конгрессе и везде, где нужно словом вести лошадей или самих себя по земле ломбардской или не ломбардской, в праздник, в субботу, в киношном комфорте и в дорожной грязи.

Впрочем, те парни представляли собой группу крепких и шумных провинциалов, называемых нами «селянами». И правда, лица и кожный покров выдавали их принадлежность к картофельному крестьянству, а некоторые части воскресных нарядов на спине, плечах и в других местах натягивались так, что расползались швы, столько здоровья было в них.

Ну, не мог же я тоже напустить на себя важный вид, ведь подвергнутый испытанию в любой отрасли знания, я мог бы оказаться в тот момент недостаточно уклончивым. И хотя бархатистая глубина взгляда в каждой моей мысли являла живой ум, а три больших карамели заполняли в знак этого полость рта, любой идиот мог бы объясниться лучше меня.

Так что же произошло? Один из лучших силлогизмов моего репертуара: если одна карамель – наслаждение, то три карамели это наслаждение тройное.

Нужно признать, что при преждевременном их заглатывании существовала опасность «удавиться», как говорят в засушливых краях недостижимого Севезо.

И именно поэтому с неторопливым усвоением этих трех вкусностей: кремовой каракки, ледяной мяты и ратафии (кто знает, что такое эта ратафия), с уходом вместе с ними связи с вместилищем сведений по упорядоченной геометрии, именно поэтому я принял самый непринужденный вид. Дошло до того, что я даже оставил без внимания эфес кавалерийского бригадира, который тем временем сильно заинтересовался четырьмя из моих надежных ребер.

Затем я снова впал в параллелипипедизм реального мира, поскольку некий кончик женской шпильки оказался от меня в нескольких сантиметрах. А, заметив шпильку, я счел нужным взглянуть и на остальное, заранее склоняясь к приятному прощению.

Она была одета в сине-зеленые тона, любимые цвета полиции, а шляпка могла бы вызвать завистливую похоть у Альфонсо Ламарморы¹, столько зеленых перьев торчало из нее.

¹Альфонсо Феррео, маркиз делла Мармора (1804-1878) – итальянский генерал и политик, на протяжении своей карьеры несколько раз возглавлял кабинет министров и итальянскую армию в военных кампаниях.

Носительница шляпки в свою очередь тоже смотрела на меня, и скорее недоброжелательно, из окрестностей орлиного и бледного, очень острого носика она бросала взгляды, насыщенные змеиным коварством, а затем сложила губки, чтобы сделать долгий свистящий вдох, и повела плечами с исполненной достоинства спесью, пронизанной трагическим подтекстом.