В Клондайке дни коротки:нет места брани и лени.При встрече — вместо рукипротянут кисет олений.В тавернах платят песком,пьют виски горькое стоя:обвесит — хищным скачкомнож — в грудь… и снова за пояс.Вся жизнь — изломанный грош:удар — закон и расплата!И ночью горбится ножнад каждой курткой лохматой.К усталым жалости нет;с Судьбой — гранитная спайка…Прощаясь — выкрикнут вслед:«Вперед! Забудь о Клондайке!»
«Своими путями». 1925. № 2
IV
Мы покинем громоздкий порт.Капитан нам прикажет строго:«Обломите стрелу „на норд“,чтоб назад не найти дорогу».Как щенок заскулит волна,всколыхнется упругой кожей…Эта первая ласка намбудет всякой любви дороже.По волнам заскользит фрегат,проводя по воде чертою.Белый месяц свои рогаокропит ледяной водою;и искривленным злобой ртомпьяный ветер, упав на снасти,будет петь парусам о том,как за морем привыкли к счастью.Из Лиссабона в Аргентинуплывут испанские купцы.Фатой оделась бригантина,развеяв в воздухе концы.Эй, бригантина! Мало джинав бочонках плещется у нас.Кроваво-алым серпантиномвзметнется к небу тишина.В огне последнем выгнут спинытвои резные якоря…Ах, бригантина, бригантина,с веселым именем «Заря»!Мы пристанем в полночный часи, привычно покой измерив,сбросив ношу свою с плеча,застучим по закрытой двери:«Эй хозяин! Оглохший крот!Приготовь и вино и кости!Сто дукатов за ночь вперед.Гости все, кто придет к нам в гости».И, стакан осушив до дна,бросим золото в грязь таверны…Пока золото есть у нас,наш хозяин до смерти верен.Объедем дальние моря.В них тихо спит кораллов риф,и солнцем крашенный морякждет появления зари.Косой угольник — парус джонки,как птица раненым крылом,хлестнет по ветру плеском звонкими снова ляжет тяжело.Повстречается нам корвет,королевский корвет суровый,на сигналы его ракетмы ответим свинцовым словом.И в минуты прожив годав свисте пуль и обрывках снасти,крикнем хрипло: «На абордаж!» —и застынем, дрожа от страсти.И, свободы встречая час,белый череп с двумя костямискажет волнам, кому из насотдохнуть в изумрудной яме.В заливе, только нам известном,залечим раненую грудь…Сухие доски рядом теснымПроснутся вместе поутру.Поставим мачты, реи; щелизаконопатит жесткий мох,чтобы в конце второй неделидругой корвет нас встретить мог.А когда под защитой горнам наскучит покой ленивый,мы покинем в железный штормнаше место в углу залива.И сгибаясь над массой вод,и смеясь над угрозой тучи,будем плыть без руля вперед,пока нас не найдет Летучий.Пока ночью от ветра злой,повстречав на пути Голландца,на паркете волны морскойне споткнемся в последнем танце.