Читать «Чарльз Буковски. Капитан ушел обедать, верховодит матросня» онлайн - страница 3

    Читал философов. Они правда странные, смешные дикари. Игроки. Пришел Декарт и сказал, что остальные гонят полнейшую лажу. Заявил, что математика - та самая модель для нахождения неоспоримой истины. Механизм. Потом явился Юм со своими нападками на обоснованность причинно-следственных знаний. А потом был Кьеркегор: “Я тычу пальцем в экзистенцию - он ничем не пахнет. Где я?” А затем пришел Сартр, который заявил, что бытие абсурдно. Люблю этих ребят. Они сотрясли мир. Вели ли их в эту степь головные боли? Или черный налет промеж зубов? Если сопоставить всех их с теми, кого я вижу бредущими по улице, жующими в кафе или возникающими на телеэкране, разница настолько велика, что нечто вырывается из меня, пиная поддых.

    По-видимому, сегодня я ногтями не займусь. Я не свихнутый, но уж и не благоразумный. Нет, возможно, свихнутый. Так или иначе, сегодня, когда стелится дневной свет, на подходе 2 часа и состоятся последние скачки в Дель Мар. Я играл тамкаждый день, в каждом заезде. Думаю, сейчас я посплю. Мои бритвенно острые ногти полосуют дорогие простыни. Доброй ночи.

    9/12/91 23:19

    Сегодня никаких лошадей. Я чувствую себя необычно нормально. Я знаю, зачем Хемингуэй ходил на бои быков. Они обрамляли для него определенную картинку, чтобы потом напомнить, где он бывал и что происходило. Иногда мы забываем. Оплачивая счета за газ или меняя масло. Большинство людей не готовы к смерти, своей или еще чьей-нибудь. Она их шокирует и ужасает. Большой сюрприз. Черт, этого никогда не должно было случиться. А я ношу смерть в левом кармане. Иногда я ее достаю и обращаюсь:

    - Привет, крошка, как поживаешь? Когда придешь за мной? Я буду готов.

    В смерти нет ничего, что можно было бы оплакивать, как нечего оплакивать в росте цветка. Что уж страшно, так это жизнь, которой люди живут или не живут до самой смерти. Они не уважают свою жизнь, они попросту кладут на нее болт. Они ее просирают. Тупые ебанаты. Они слишком сосредотачиваются на ебле, фильмах, деньгах, семье. Их рассудки заполнены ватой. Они бездумно хавают религию, страну. Скоро они разучатся мыслить и позволят другим мыслить за них. Их мозги забиты ватой. Они уродливы, уродливо говорят и уродливо ходят. Поставь им величайшую музыку веков, они ее признают. Смерть большинства людей - мистификация. Умирать там уже нечему.

    Мне, как видите, лошади необходимы. Без них я теряю чувство юмора. Единственное, чего смерть не переносит, так это насмешки над собой. Искренний смех отстучит по ее очку все очки форы. Я не смеялся 3 или 4 недели. Что-то ест меня живьем. Я чешусь, поворачиваюсь, осматриваюсь, пытаясь обнаружить Охотника. Но Охотник умен. Ты не увидишь его. Или ее.