| Just then a clod flew from the top of the unfinished parapet, and the muzzle of a horse, its teeth working at the bit, appeared above it, the broad-shouldered, red-cheeked, bearded rider, in his Kuban shako, leaning down from the saddle. | В это время с бруствера полетели комья, над выемкой появилась лошадиная морда, катающая в зубах удила, и сверху, с седла, перегнулся широкий, краснощекий, бородатый всадник в кубанской шапке. |
| Narrowing his eyes, he asked mockingly: | Прищуря глаза, он спросил насмешливо: |
| "How about it, citizens-can't you decide whether to work or not?" | - Ну что ж, граждане, не можете договориться -доработать, чи нет? |
| Then the nervous Stepan Alexeyevich, he whose coat was belted with string, moved forward a step, and raising his face towards the horseman answered him with persuasive gentleness, like a teacher addressing children in school: | Тогда нервный Степан Алексеевич, в пальто, подпоясанном веревкой, выступил несколько вперед и, задрав голову к всаднику, ответил ему с убедительной мягкостью, как говорят с детьми на уроках: |
| "As far as I understand, Comrade, you are the senior in command here...." "H'm!" said the horseman and nodded assent gaily, his gloved hand patting his horse, as it stood cautiously on the edge of the dugout. "On behalf of our group, Comrade, forcibly mobilized tonight on the strength of some lists of which nobody knows anything, I express an energetic protest...." | - Товарищ, вы здесь старший начальник, насколько я понимаю... ("Эге", - всадник весело кивнул и рукой в перчатке похлопал коня, сторожившегося над обрывом.) Товарищ, от имени нашей группы, насильственно мобилизованной сегодня ночью на основании каких-то никому не ведомых списков, выражаем наш категорический протест... |
| "H'm!" said the bearded horseman, but this time there was menace in the syllable. | - Эге, - повторил, но уже с угрозой, бородатый всадник. |
| "Yes, we protest," said Stepan Alexeyevich in a high-pitched voice. | -Да, мы протестуем! - Голос у Степана Алексеевича сорвался вверх. |
| "You are compelling people unfitted for physical labour to dig trenches for you.... This is reviving the era of tyranny! | - Вы принуждаете людей, не приспособленных к физическому труду, рыть для вас окопы... Ведь это же худшие времена самоуправства!.. |
| You have resorted to violence." | Вы совершаете насилие!.. |
| The muscles in both cheeks were now twitching, and he closed his eyes as if he thought he had said too much, his uplifted sallow face swaying from side to side.... The horseman narrowed his eyes at him, his wide nostrils trembled, his lips formed a stern line, like a gash across his face. | Обе щеки у него задергались, он закрыл глаза, так как сказал слишком много, и замотал поднятым желтым лицом... Всадник глядел на него, прищурясь, - большие ноздри у него задрожали, рот сложился твердо, прямой, как разрез. |
| Alighting from his horse, he jumped into the dugout and said, shaking out the folds of his cavalry breeches with a single blow: | Он слез с лошади, соскочил в выемку и, отряхнув одним ударом кавалерийские штаны, сказал: |
| "Quite right! If you won't defend Tsaritsyn voluntarily, we shall compel you to do it. | - Совершенно точно: мы вас принуждаем оборонять Царицын, если вы не желаете добровольно. |
| Why does that anger you? | Почему же это вас возмущает?.. |
| Come on now, give me a spade somebody!" | А ну-ка, дайте лопату кто-нибудь. |
| Without looking at any of them he extended his great hand in its brown glove, and the stout, round-faced woman who had been the first to protest, hastily handed him her spade, fixing her astonished glance on him the while. | Он, не глядя, протянул большую руку в коричневой перчатке, и та же полная, круглолицая женщина торопливо подала ему лопату и уже все время не сводила с него изумленных глаз. |
