| One of these work parties, fifteen or so men and women of the most varied aspect, was approaching Telegin's battery, led by a shrunken old man-a military engineer. | Одна из таких партий, десятка в полтора разношерстных граждан обоего пола, подошла к расположению телегинской батареи; их привел маленький старенький военный инженер. |
| "Citizens!" he cried in a hoarse voice, the ends of his grey moustache protruding from a tightly wound camel-hair muffler. | -Граждане!- осипшим голосом крикнул он, высовывая седые усы из толсто замотанного верблюжьего шарфа. |
| "Your task is a simple one. I need a four-teen-inch parapet. You must dig the earth from there, and throw it on the top, till it reaches the mark on this stake.... Stand a foot apart from one another and all get to work!" | - Ваша задача проста: мне нужно поднять бруствер до четырнадцати вершков, берите землю отсюда и бросайте сюда, до отметки на колышке... Разойдитесь на шаг и - дружно за работу! |
| He clapped his small hands reassuringly, purple with cold as they were, and clambered briskly out of the dug-out into which he had jumped. | Он ободрительно похлопал лиловыми от холода маленькими руками и бодро полез из выемки. |
| The others followed him with glances full of indignation. | Граждане проводили его взглядами, полными возмущения. |
| One of the women shook her head and shouted after him: | Одна из женщин затрясла круглым лицом ему вдогонку: |
| "For shame, Grigori Grigorevich, for shame!" | - Стыдитесь, Григорий Григорьевич, стыдитесь! |
| The rest stood where they were, holding their spades as if they were the instruments of the proletarian dictatorship. | Остальные продолжали стоять, держа лопаты так, будто именно эти лопаты и были гнусными орудиями пролетарской диктатуры. |
| One of them-a thick-lipped youth with a prominent Adam's apple, who seemed delighted to find himself in the front line, made as if to dig, but the rest all began hissing at him: | Только один - кадыкастый, большегубый юноша, которому было очень интересно попасть на боевые позиции, - принялся было ковырять землю, но на него сейчас же зашипели: |
| "For shame, Petya, stop it this minute...." | - Стыдно, Петя, перестаньте сию же минуту... |
| And they all started talking at once, addressing an individual with a nervous, sallow countenance, who had till this moment stood swaying slightly with closed eyes. His overcoat, showing that he was an official of the department of People's Education, seemed to flaunt the piece of string which did duty as his belt. | И все заговорили, обращаясь к человеку с желтым нервным лицом, стоявшему до этого закрыв глаза, слегка покачиваясь; форменное пальто на нем -ведомства народного просвещения - было демонстративно подпоясано веревкой. |
| "Why don't you speak, Stepan Alexeyevich? | - Ну вы-то что же молчали, Степан Алексеевич? |
| We elected you.... We count on you...." | Мы выбрали вас... Мы ждем от вас... |
| He raised his eyelids with a martyred look, and a muscle in one of his cheeks began to twitch. | Он мученически поднял веки, щека его дернулась тиком: |
| "I will speak, gentlemen, but I will not speak to Grigori Grigorevich. | - Я буду говорить, господа, но буду говорить не с Григорием Григорьевичем. |
| Grigori Grigorevich is lost to us." | Мы все должны надеть траур по нашем Григории Григорьевиче... |
