| And I suppose that Florence must have liberty to think what she pleases and to say what politeness allows her to say." | Полагаю, и Флоренс вольна иметь собственное мнение и высказывать его, если это, разумеется, не выходит за рамки вежливости". |
| "She had better," Leonora answered, "not say one single word against my people or my faith." | "Пусть попробует хоть слово сказать, - отрезала Леонора, - против моего народа или моей веры". |
| It struck me at the time, that there was an unusual, an almost threatening, hardness in her voice. | Помню, я тогда поразился необычной, почти угрожающей твердости, зазвеневшей в ее голосе. |
| It was almost as if she were trying to convey to Florence, through me, that she would seriously harm my wife if Florence went to something that was an extreme. | Леонора словно пыталась через меня, как посредника, внушить Флоренс, что если та перейдет границу дозволенного, то она всерьез накажет мою жену. |
| Yes, I remember thinking at the time that it was almost as if Leonora were saying, through me to Florence: | Да, помню, слушая ее, я мысленно переводил ее слова, точно они предназначались Флоренс: |
| "You may outrage me as you will; you may take all that I personally possess, but do not you care to say one single thing in view of the situation that that will set up-against the faith that makes me become the doormat for your feet." | "Хотите - оскорбляйте меня, хотите - отберите все, что у меня есть в личной собственности; но только посмейте сказать хотя бы одно слово против моей веры, которую вы ни в грош не ставите, вытирая об меня ноги, - и вы увидите, к чему это приведет. Вы пожалеете, что это затеяли". |
| But obviously, as I saw it, that could not be her meaning. | Но я тут же возражал сам себе, говоря, что не может она быть такой злопамятной. |
| Good people, be they ever so diverse in creed, do not threaten each other. | При всех различиях в вероисповедании добропорядочные люди не желают друг другу зла. |
| So that I read Leonora's words to mean just no more than: | Поэтому я истолковал слова Леоноры прямо, без всякой задней мысли: |
| "It would be better if Florence said nothing at all against my co-religionists, because it is a point that I am touchy about." | "Не наступайте на мою любимую мозоль - пусть лучше Флоренс помалкивает о моих братьях и сестрах по вере". |
| That was the hint that, accordingly, I conveyed to Florence when, shortly afterwards, she and Edward came down from the tower. | Вскоре с башни спустились Флоренс с Эдвардом, и я, разумеется, довел до жены намек Леоноры. |
| And I want you to understand that, from that moment until after Edward and the girl and Florence were all dead together, I had never the remotest glimpse, not the shadow of a suspicion, that there was anything wrong, as the saying is. | Не поверите: с той самой минуты и до последнего часа, когда уже никого из них троих не было в живых, - ни Эдварда, ни девочки, ни Флоренс, - у меня ни разу не возникло и тени подозрения, - ни сном ни духом, как говорится, - что между двумя женщинами какой-то разлад. |
| For five minutes, then, I entertained the possibility that Leonora might be jealous; but there was never another flicker in that flame-like personality. | Получается, только раз мне померещилось, что Леонора ревнует, - ровно пять минут мерещилось! - а больше ничем, даже самой легкой искрой раздражения не выдала себя эта женщина. Не характер, а кремень! |
| How in the world should I get it? | Вот и пойди догадайся! |
| For, all that time, I was just a male sick nurse. | А разбираться надо было - ведь все эти годы я был просто мужчиной-сиделкой при больной жене. |
