| Each time she gave him that peculiar glance, Wassilij was reminded that he was in Vera Wassiljovna's way, who wanted to have the porter's lodge for herself. | Всякий раз, замечая такой вот быстрый и словно бы оценивающий взгляд, он вспоминал, что ей очень нужна его дворницкая для семейной жизни. |
| Three weeks ago, she and a junior mechanic at her factory had put their names down together in the marriage register, but the pair had no home; the boy shared a room with two colleagues and nowadays it often was many years before one was assigned a flat by the housing trust. | Три недели назад Вера Васильевна и молодой слесарь с ее фабрики зарегистрировались как муж и жена, но у мужа комнаты не было, и он жил в общежитии, а отдельную комнату на двоих им выделили бы только через несколько лет. |
| The Primus was at last alight. Vera Wassiljovna put the kettle on it. | Вера Васильевна разожгла примус и поставила на него чайник. |
| "The cell secretary read us the resolution. | - Секретарь ячейки зачитал нам резолюцию, и мы ее все единогласно одобрили. |
| In it is written that we demand that the traitors be mercilessly exterminated. | Там говорится, что мы требуем смерти для предателей Родины. |
| Whoever shows pity to them is himself a traitor and must be denounced," she explained in a purposely matter-of-fact voice. | Тот, кто проявляет к ним преступное благодушие, тот сам является предателем Родины и должен быть безжалостно осужден, - намеренно безразличным тоном пояснила отцу Вера Васильевна. |
| "The workers must be watchful. | - Рабочие обязаны проявлять бдительность. |
| We have each received a copy of the resolution in order to collect signatures for it." | Нам каждому роздали по экземпляру резолюции, и мы собираем подписи. |
| Vera Wassiljovna took a slightly crushed sheet of paper out of her blouse and flattened it out on the table. | Вера Васильевна вынула из кармашка блузки сложенный вчетверо лист папиросной бумаги и расправила его на столе. |
| Wassilij now lay on his back; the rusty nail stuck out of the wall straight above his head. | Старик Василий смотрел в потолок. Краем глаза он смутно видел торчащую из стены ржавую кнопку. |
| He squinted over to the paper, which lay spread next to the Primus stove. Then he turned his head away quickly. | Он повернул голову к дочери - бумага лежала на столе возле примуса - и сейчас же опять уставился в потолок. |
| "And he said: I tell thee, Peter, the cock shall not crow this day before that thou shalt thrice deny that thou knowest me. ..." | Но он сказал: говорю тебе, Петр, не пропоет петух сегодня, как ты трижды отречешься, что не знаешь меня. |
| The water in the kettle began to hum. | Зашумел чайник. |
| Old Wassilij put on a cunning expression: | Старик Василий задал дочери хитроумный вопрос: |
| "Must also those sign who were in the Civil War?" | - А те, кто воевали на Гражданской войне, они, значит, тоже должны подписывать? |
| The daughter stood bent over the kettle, in her flowered head-kerchief. | Вера Васильевна стояла, склонившись над примусом. |
| "Nobody has to," she said with the same peculiar glance as before. | - Никто ничего не должен, - проговорила она и опять окинула отца быстрым, словно бы оценивающим взглядом. |
