| But Ekaterina Dmitrevna clenched her teeth, and for all reply caressed her sister, kissing her hands. | Но Екатерина Дмитриевна стиснула зубы и только ласкала сестру, целовала ей руки. |
| At dinner Nikolai Ivanovich, glancing from one to the other of the sisters, said: | За обедом Николай Иванович, взглянув на обеих сестер, сказал: |
| "H'm! And am I not to be initiated into the cause of these tears?" | - Так-с. А нельзя ли и мне быть посвященным в причину сих слез? |
| "The cause of these tears is my beastly mood," said Dasha hastily. "Kindly calm yourself, I know without your telling me that I'm not worth your wife's little finger." | - Причина слез - мое гнусное настроение, - сейчас же ответила Даша, - успокойся, пожалуйста, и без тебя понимаю, что не стою мизинчика твоей супруги. |
| Towards the end of dinner, when coffee was served, some guests dropped in. | В конце обеда, к кофе, пришли гости. |
| Nikolai Ivanovich decided that the family morale urgently demanded a visit to a restaurant. | Николай Иванович решил, что по случаю семейных настроений необходимо поехать в кабак. |
| Kulichok telephoned for a car. Katya and Dasha were sent to change their clothes. | Куличек стал звонить в гараж, Катю и Дашу послали переодеваться. |
| Chirva arrived, and, learning they were going to a restaurant, flew into a passion, to the surprise of everyone. | Пришел Чирва и, узнав, что собираются в кабак, неожиданно рассердился: |
| "After all, what is it that suffers from this incessant carousing? | - В конце концов от этих непрерывных кутежей страдает кто? |
| Russian literature!" But they made him go in the car with the rest. | Русская литература-с. - Но и его взяли в автомобиль вместе с другими. |
| It was crowded and noisy in the "Northern Palmyra," the huge room in the basement was flooded with the white light from crystal chandeliers. | В "Северной Пальмире" было полно народа и шумно, огромная зала в подвале ярко залита белым светом хрустальных люстр. |
| The chandeliers, the smoke, the closely set tables, the men in evening dress, the bare shoulders of the women, their coloured wigs- green, purple, grey-, the snow-white ospreys, the jewels, trembling in orange, blue, and ruby rays from necks and ears, the waiters slipping past in the half-darkness, the cadaverous individual with a magic wand in his raised hands, slashing the air in front of the crimson velvet curtain, the gleam of the brass instruments, were all multiplied in mirrored walls, so that it seemed as if the whole of mankind, the whole world, were seated here in endless perspective. | Люстры, табачный дым, поднимающийся из партера, тесно поставленные столики, люди во фраках и голые плечи женщин, цветные парики на них - зеленые, лиловые и седые, пучки снежных эспри, драгоценные камни, дрожащие на шеях и в ушах снопиками оранжевых, синих, рубиновых лучей, скользящие в темноте лакеи, испитой человек с поднятыми руками и магическая его палочка, режущая воздух перед занавесом малинового бархата, блестящая медь труб, - все это множилось в зеркальных стенах, и казалось, будто здесь, в бесконечных перспективах, сидит все человечество, весь мир. |
| Dasha, sipping champagne through a straw, observed the other tables. | Даша, потягивая через соломинку шампанское, наблюдала за столиками. |
| A clean-shaven man with powdered cheeks was seated before a sweating champagne bucket, and fragments of lobster-shell. | Вот перед запотевшим ведром и кожурой от лангуста сидит бритый человек с напудренными щеками. |
| His eyes were half-shut, his mouth contemptuously contracted. | Глаза его полузакрыты, рот презрительно сжат. |
