| Having fulfilled his painful task he left, and the fantastic roaring of his car could be heard in the road. | Он исполнил тяжелый долг и уехал, - машина его чудовищно заревела в переулке. |
| Katya once again started pacing up and down the room. She halted before some photographs of an unknown general with a leonine head, picked up an album, a book, a Chinese box with a heron holding a frog in its beak on the lid, and resumed her pacing, looking at the wallpaper, the curtains. She did not touch her dinner. | А Катя снова принялась бродить по комнате, -останавливаясь перед фотографическими снимками чужого генерала с львиным лицом, брала в руки альбом, книжку, китайскую коробочку, - на крышке ее была цапля, схватившая лягушку, - опять ходила, глядела на обои, на шторы... Обеда она не коснулась. |
| "Won't you just try a little fruit jelly?" urged Liza. | "Что же вы, скушали бы хоть киселя", - сказала горничная Лиза. |
| Her teeth clenched, Katya shook her head. | Не разжимая зубов, Катя мотнула головой. |
| She had written Dasha a short letter, but destroyed it immediately. | Написала было Даше коротенькое письмо, но сейчас же порвала. |
| She thought of lying down and having a sleep. | Лечь бы, заснуть. |
| But lying in bed was like lying in one's coffin-after the night she had spent she was afraid to go to bed. Hardest of all to bear, was her hopeless pity for Nikolai Ivanovich. He had been a good, kind, foolish man ... he should have been loved for himself, and she had tortured him. | Но лечь в постель, - как в гроб, - страшно после прошедшей ночи... Больнее всего была безнадежная жалость к Николаю Ивановичу: был он хороший, добрый, бестолковый человек... Любить его надо было таким, какой он есть... Она же мучила. |
| That was why he had gone grey so early. | Оттого он так рано и поседел. |
| Katya looked out of the window at the dim, pallid sky, tugging at her fingers till the joints cracked. | Катя глядела в окно на тусклое, белесое небо. Хрустела пальцами. |
| There was a memorial service the next day, and two days later the remains of Nikolai Ivanovich Smokovnikov were buried. | На следующий день была панихида, а еще через сутки - похороны останков Николая Ивановича. |
| Splendid speeches were uttered at his grave -the departed was compared to an albatross perishing in the deep, to a man who had borne a flaming torch throughout a glorious life. | На могиле говорились прекрасные речи: покойника сравнивали с альбатросом, погибшим в пучине, с человеком, пронесшим через славную жизнь горящий факел. |
| A short, spectacled individual who turned out to be a well-known socialist-revolutionary, arrived late for the funeral. | Запоздавший на похороны известный социалист-революционер, низенький мужчина в очках, сердито буркнул Кате: |
| "Let me pass, please, Citizeness!" he barked at Katya, and, pushing right up to the grave, he made a speech proving that the death, of Nikolai Ivanovich was fresh evidence of the correctness of the agrarian policy pursued by his-the speaker's-party. | "Ну-ка, посторонитесь-ка, гражданка", протиснулся к самой могиле и начал говорить о том, что смерть Николая Ивановича лишний раз подтверждает правильность аграрной политики, проводимой его, оратора, партией. |
| The earth crumbled beneath his untidy boots, and a clod fell with a thud on the coffin. | Земля осыпалась из-под его неряшливых башмаков и падала со стуком на гроб. |
| A nervous spasm constricted Katya's throat. | У Кати горло сжималось тошной спазмой. |
| She slipped unnoticed out of the crowd and went home. | Она незаметно вышла из толпы и поехала домой. |
| She only had one desire-to have a bath and go to bed. | У нее было одно желание - вымыться и заснуть. |
