| One of the engineers, an old acquaintance of his, named Strukov, led him through the shop, explaining certain features of the work which were new to Telegin. | Инженер Струков, старый знакомый, повел его по мастерской, объясняя некоторые неизвестные Телегину особенности работы. |
| Then he went with him to a sort of office in a corner, boarded off from the shop, where he showed him the books and registers, and handed the keys over to him, saying, as he put on his coat: | Затем вошел с ним в дощатую конторку в углу мастерской, где показал книги, ведомости, передал ключи и, надевая пальто, сказал: |
| "Twenty-three per cent of output is spoilage-try not to exceed that figure." | - Мастерская дает двадцать три процента брака, этой цифры вы и держитесь. |
| In his words, and the manner in which he handed over the shop, Ivan Ilyich sensed indifference to the work. This saddened him, for Strukov, when he had known him, had been an excellent engineer, quite an enthusiast. "Do you consider it impossible to reduce the percentage of spoils?" he asked. | В его словах и в том, как он сдавал мастерскую, Иван Ильич почувствовал равнодушие к делу, а Струков, каким он его знал раньше, был отличный инженер и горячий человек. Это его огорчило, он спросил: - Понизить процент брака, вы думаете, невозможно? |
| Strukov, yawning, shook his head, pulled his cap well down over his unkempt hair, and moved back to the lathes with Ivan Ilyich. | Струков, зевая, помотал головой, надвинул глубоко на нечесаную голову фуражку и вернулся с Иваном Ильичом к станкам. |
| "Why should you worry, old man? | - Плюньте, батюшка. |
| What's the difference? It only means we kill twenty-three per cent fewer Germans at the front! | Не все ли вам равно, - ну, на двадцать три процента убьем меньше немцев на фронте. |
| It can't be helped, anyhow-the lathes are worn out, and to hell with them!" | К тому же ничего сделать нельзя, - станки износились, ну их к черту! |
| He stopped in front of a press. | Он остановился около пресса. |
| An old worker with short legs, wearing a leather apron, was placing a red-hot mould beneath the press; the frame sank, the rod of the press entered the glowing steel as if it were butter, a flame burst out, the frame rose, and a shrapnel body fell on to the earthen floor. | Старый коротконогий рабочий, в кожаном фартуке, наставил под штамп раскаленную болванку, рама опустилась, стержень штампа вошел, как в масло, в розовую сталь, выпыхнуло пламя, рама поднялась, и на земляной пол упал шрапнельный стакан. |
| The old man immediately put a new mould in its place. | И сейчас же старичок поднес новую болванку. |
| Another worker, young, tall, black-moustached, was busy at the furnace. | Другой, молодой высокий рабочий, с черными усиками, возился у горна. |
| Strukov spoke to the old man: | Струков, обращаясь к старичку, сказал: |
| "Aren't there rather a lot of spoils among the shrapnel bodies, Rublev?" | - Что, Рублев, стаканчики-то с брачком? |
| The old man laughed, jerked his sparse beard to one side, and squinted at Telegin slyly through his slits of eyes. | Старичок усмехнулся, мотнул в сторону редкой бородкой и хитро щелками глаз покосился на Телегина. |
| "Well yes, there are. | - Это верно, что с брачком. |
| Look how it works!" He placed his hand on the post, green with oil, up and down which the press had to slip. "It shakes too much. | Видите, как она работает? - Он положил руку на зеленый от жира столбик, по которому скользила рама пресса. - В ней дрожь обозначается. |
