| What enraged everyone was that chaff was being mixed with the flour in the municipal bakeries, and that there was often no meat for days at a time in the markets, and when there was it was putrid; that the potatoes were spoiled by frost, sugar was dirty, and that the price of all foodstuffs was nevertheless going up, while shopkeepers, profiteers and speculators, battening on war contracts, were paying at that time as much as fifty rubles for a box of chocolates, and a hundred for a bottle of champagne, and would not hear of peace with Germany. | В особенности злы были все на то, что в городских пекарнях в хлеб начали примешивать труху, и на то, что на рынках по нескольку дней иногда не бывало мяса, а бывало - так вонючее; картошку привозили мерзлую, сахар - с грязью, и к тому же - продукты все вздорожали, а лавочники, скоробогачи и спекулянты, нажившиеся на поставках, платили в это время по пятьдесят рублей за коробку конфет, по сотне за бутылку шампанского и слышать не хотели замиряться с немцем. |
| Ivan Ilyich received three days' leave for the arranging of his personal affairs, and spent them looking all over the town for rooms. | Иван Ильич получил для устройства личных дел трехдневный отпуск и все это время бегал по городу в поисках квартиры. |
| He inspected scores of houses, not one of which satisfied him. | Он пересмотрел десятки домов, - ему ничто не нравилось. |
| But on the very last day he unexpectedly found a flat which answered to his dreams in the train: five small rooms with sparkling windows facing the sunset. | Но в последний день неожиданно он нашел именно то, что представилось ему тогда в вагоне: пять небольших комнат с чисто вымытыми окнами, обращенными на закат. |
| This flat, which was in a house at the end of Kameno-Ostrov Street, was a bit expensive for Ivan Ilyich, but he took it without a moment's hesitation, and wrote to Dasha about it. | Квартира эта, в конце Каменноостровского, была дороговата для Ивана Ильича, но он ее сейчас же снял и написал об этом Даше. |
| The next night he went to the works. | На четвертую ночь он поехал на завод. |
| The yard, black with coal dust, was lit up by lamps on high posts. | На черном от угольной грязи дворе горели на высоких столбах фонари. |
| The smoke from the factory chimneys, owing to damp and wind, hugged the ground, and the air was filled with stifling yellow fumes. | Дым из труб сыростью и ветром сбивало к земле, желтоватой и душной гарью был насыщен воздух. |
| Through the huge dusty semicircular windows of the various shops, myriads of pulleys and driving belts could be seen, the cast-iron beds of lathes moving backward and forward, drilling, planing, turning iron and bronze, while the vertical discs of punching machines revolved constantly. | Сквозь полукруглые, огромные и пыльные окна заводских корпусов было видно, как крутились бесчисленные шкивы и ремни трансмиссий, двигались чугунные станины станков, сверля, стругая, обтачивая сталь и бронзу. Вертелись вертикальные диски штамповальных машин. |
| The cabs of cranes ran high lip into the air, and flew by in the dark. | В вышине бегали, улетали в темноту каретки подъемных кранов. |
| The furnaces blazed pink and white. | Розовым и белым светом пылали горны. |
| The earth trembled from the blows of a gigantic steam hammer. | Потрясая землю ударами, ходила гигантская крестовина парового молота. |
| Pillars of flame shot into the darkness of the grey sky from low chimneys. | Из низких труб вырывались в темноту серого неба столбы пламени. |
| Amidst this clamorous din, amidst the roaring of the machines, moved the figures of human beings. | Человеческие фигуры двигались среди этого скрежета, грохота станков... |
| Ivan Ilyich went into the shop, where the presses turning out shrapnel bodies were working. | Иван Ильич вошел в мастерскую, где работали прессы, формуя шрапнельные стаканы. |
