| The worms have eaten it." | Его съели черви. |
| Zhadov brought his feet together, rose lightly, and began striding up and down the room, which was almost dark, for the dirty windowpanes barely let in the light from the murky strip of sunset. | Жадов подобрал ноги, легко поднялся и зашагал по комнате, едва освещенной сквозь грязные стекла тусклой полосой заката. |
| "Millions of individuals have become involved in military action, fifty million individuals are fighting on the various fronts. | - Миллиард людей находится в состоянии военного действия, пятьдесят миллионов мужчин дерутся на фронтах. |
| They are organized and armed. | Они организованы и вооружены. |
| For the moment they represent two hostile groups. | Пока они представляют собою два враждебных коллектива. |
| But there is nothing to prevent them ceasing fire and joining forces one fine day. | Но им ничто не мешает в один прекрасный день прекратить стрельбу и соединиться. |
| And this will happen when a man is found to say to that fifty-million group: | И это будет тогда, когда какой-нибудь человек скажет тому пятидесятимиллионному коллективу: |
| 'Blockheads- you're aiming in the wrong direction!' | "Болваны, стреляете не по той цели". |
| The war is bound to end in revolt, in revolution, in world conflagration. | Война должна кончиться бунтом, революцией, мировым пожаром. |
| The bayonets will be turned inwards-against the rulers of the country. | Штыки обратятся внутрь стран. |
| Society itself will become the master of life. | Коллектив окажется хозяином жизни. |
| A scabby beggar will be placed upon the throne, and all will bow down to him. | На трон посадят нищего в гноище и ему преклонятся. |
| So be it. | Пусть будет так. |
| It leaves my hands all the freer for the struggle. | Но тем более у меня развязаны руки для борьбы. |
| On the one hand, the law of the masses, on the other, the law of the individual-the individual naked and unrestricted. | Там - закон масс, здесь - закон личности, обнаженной личности на полном дыхании. |
| You stand for socialism, we-for the law of the jungle, the organized, iron discipline of holy anarchy." | Вы - социализм, а мы - закон джунглей, а мы -организованную железной дисциплиной, священную анархию. |
| Elizaveta Kievna's heart was beating wildly. | У Елизаветы Киевны безумно билось сердце. |
| Was not this that "abyss" she had dreamed of when she lived in Telegin's flat? | Это были именно те самые "бездны", о которых она мечтала когда-то на квартире у Телегина. |
| But it had become no longer a matter of gay jests, such as the "twelve points of self-provocation" hung on Liza's door by Telegin's boarders.... The man pacing in the twilight backwards and forwards past the window was in very truth terrible, dangerous as a caged puma. | Но уже не веселенькие шуточки в виде двенадцати пунктов "самопровокации", вывешиваемых на Лизиной двери телегинскими жильцами... Сейчас, в сумерках, мимо окон ходил человек, действительно страшный, как пума в клетке. |
| He only talked like that because he was not at liberty to act. | Он и разговаривал только оттого, что был не на свободе. |
