| At the other end of the sofa sat Elizaveta Kievna, also smoking and sipping wine, a gentle smile on her lips. | На другом конце диванчика сидела Елизавета Киевна, тоже пила вино и курила, кротко улыбаясь. |
| Zhadov had taught her to keep silence from morning to night, while he held forth over half a dozen bottles of old Cabernet. | Жадов приучил ее молчать по целым дням, -молчать и слушать, когда он, вытянув бутылок шесть старого кабернэ, начнет высказываться. |
| During the war, as well as during the present famished existence in | А мыслей у него за войну, за голодное сиденье в |
| "Chateau Cabernet" (the half-ruined house amidst a few acres of vineyards which was all the property left to him after his father's death), a wealth of bitter thoughts had accumulated in Zhadov's brain. | "Шато Кабернэ", полуразрушенном доме на двух десятинах виноградника - единственном достоянии, оставшемся у него после смерти отца, - жестоких мыслей у Жадова накопилось много. |
| Six months before, in the hospital at the rear, on one of his bad nights, when he suffered gnawing pains in the arm which was not there, Zhadov had said to Elizaveta Kievna, in tones fraught with irritation, rage and rancour: - | Шесть месяцев тому назад в тыловом лазарете, в одну из скверных ночей, когда у Жадова ныла несуществующая, отрезанная рука, он сказал Елизавете Киевне с раздражением, зло и обидно: |
| "Instead of keeping me awake all night, staring at me with lovesick eyes, why not call a priest tomorrow, and have done with all this nonsense!" | - Чем таращиться на меня всю ночь влюбленными глазами, мешать спать, - позвали бы завтра попа, чтобы покончить эту канитель. |
| Elizaveta Kievna had turned pale, and then bowed her head in acquiescence. | Елизавета Киевна побледнела, потом кивнула головой, - хорошо. |
| They were married in the hospital. | В лазарете их обвенчали. |
| In December Zhadov was moved to Moscow, where he had another operation, and in the early spring he and Elizaveta Kievna went to Anapa and took up their residence in the | В декабре Жадов эвакуировался в Москву, где ему сделали вторую операцию, а ранней весной они с Елизаветой Киевной приехали в Анапу и поселились в |
| "Chateau Cabernet." | "Шато Кабернэ". |
| Zhadov had absolutely no means of support, and they had to sell old furniture and various household articles to get money for food. | Средств к жизни у Жадова не было никаких, деньжонки на хлеб добывались продажей старого инвентаря и домашней рухляди. |
| But there was wine in plenty-vintage Cabernet, matured during the war years. | Зато вина было вволю - любительского кабернэ, выдержанного за годы войны. |
| Here, in the half-ruined house with the bird-haunted tower, began a period of prolonged and hopeless inactivity. | Здесь, в пустынном, полуразрушенном доме с башней, засиженной птицами, наступило долгое и безнадежное безделье. |
| They had long ago said everything they had to say. | Разговоры все давно переговорены. |
| The future was a void. | Впереди пусто. |
| A door seemed to have finally closed upon the Zhadovs. | За Жадовыми словно захлопнулась дверь наглухо. |
| Elizaveta Kievna endeavoured with but small success to fill up by her companionship the emptiness of the intolerably long days. Untidy and inefficient, her efforts to please were merely ridiculous. | Елизавета Киевна пыталась заполнить собою пустоту мучительно долгих дней, но ей удавалось это плохо: в желании нравиться она была смешна, неряшлива и неумела. |
