| Elizaveta Kievna peered into his smooth, unlined face. | Елизавета Киевна глядела близко ему в чистое, без морщин, лицо. |
| He entertained her with conventional gossip, telling her, among other things, that there was a certain Captain Martinov in their regiment who enjoyed the reputation of a fatalist, and when he had been drinking brandy he would cross the barbed wire, get within range of enemy fire, and abuse the Germans in four languages. But a few days ago he had paid for his vaingloriousness with an abdominal wound. | Он занимал ее приличным и незначительным разговором, рассказал, между прочим, что у них в полку есть штабс-капитан Мартынов, про которого ходит слава, будто он фаталист; действительно, когда он выпьет коньяку, то выходит ночью за проволоку, приближается к неприятельским окопам и ругает немцев на четырех языках; на днях он поплатился за свое честолюбие раной в живот. |
| Sighing, Elizaveta Kievna said that Captain Martinov must be a hero. | Елизавета Киевна, вздохнув, сказала, что, значит, штабс-капитан Мартынов - герой. |
| Zhadov grinned: | Жадов усмехнулся: |
| "Excuse me-there are ambitious people, and there are fools, but there are no heroes." | - Извиняюсь, есть честолюбцы и есть дураки, но героев нет. |
| "And when you go to the attack-isn't that heroism?" | - Но когда вы идете в атаку, - разве это не геройство? |
| "To begin with people don't go to the attack-they're sent to the attack, and they go because they're cowards. | - Во-первых, в атаку не ходят, а заставляют идти, и те, кто идут, - трусы. |
| There are, of course, people who risk their lives without any compulsion, but these are men with an inherent desire to kill." Zhadov drummed on the table with the points of his tough nails. " Such people, if you like, have reached the height of mental development, according to modern standards." | Конечно, есть люди, рискующие своей жизнью без принуждения, но это те, у кого - органическая жажда убивать. - Жадов постучал жесткими ногтями по столу. - Если хотите, - то это люди, стоящие на высшей ступени современного сознания. |
| Rising lightly to his feet, he reached out for a big box of fruit jellies from the far corner of the table, and offered it to Elizaveta Kievna. | Он, легко приподнявшись, взял с дальнего края стола большую коробку с мармеладом и предложил Елизавете Киевне. |
| "No, thank you, I don't want any," she said, conscious that her heart was beating violently, and her body was going limp. "And what about you, yourself? Tell me." | - Нет, нет, не хочу, - сказала она и чувствовала, как стучит сердце, слабеет тело. - Ну, скажите, а вы? |
| Zhadov wrinkled his forehead, his face breaking into unexpected lines which made it look quite old. | Жадов наморщил кожу на лбу, лицо его покрылось мелкими неожиданными морщинами, стало старое. |
| "About myself?" he echoed harshly. "Yesterday I shot a Jew behind the shed. | - Что - а вы? - повторил он резко. - Вчера я застрелил жида за сараем. |
| Would you like to know if that's a pleasant experience? | Хотите знать - приятно это или нет? |
| What rot!" | Какая чепуха! |
| He clamped a cigarette between his sharp teeth and struck a match; but though the spatulate fingers which held it were steady, the cigarette did not get into the flame, could not get lighted. | Он стиснул острыми зубами папиросу и чиркнул спичку, и плоские пальцы, державшие ее, были тверды, но папироса так и не попала в огонек, не закурилась. |
