| You do your job, we'll do ours!" | Только уж и ты свое исполняй, - мы свое исполним. |
| The man mending his trousers nodded. | Штопавший штаны кивнул: |
| "That's right!" | - Правильно... |
| "I saw a field near Warsaw," continued the dark man. "There were five or six thousand Siberian riflemen lying on it. | - Видел я поле под Варшавой, - говорил черный, -лежат на нем тысяч пять али шесть сибирских стрелков. |
| All dead, like so many sheaves of corn lying there. | Все побитые лежат, как снопы. |
| Why? | Зачем? |
| What for? | Отчего? |
| I'll tell you why.... They decide this and that at the military council, and immediately after a general goes out and secretly sends a telegram to Berlin -secretly. | А вот отчего... На военном совете стали решать, что, мол, так и так, и сейчас же один генерал выходит оттудова и тайком - телеграмму в Берлин. |
| See? | Понял? |
| Two Siberian corps are marched straight from the station, straight to that field, to be cut down by machine guns. | Два сибирских корпуса прямым маршем с вокзала - прямо на это поле - и попадают под пулеметы. |
| And you complain of a sock in the jaw! | Что ты мне говоришь - в зубы дали. |
| Why, when I didn't yoke the horse properly, my father used to hit me in the face, and quite right, too. You've got to be taught, and learn the fear of God. | Отец мой, бывало, не так хомут засупонишь, -подойдет и бьет меня по лицу, и правильно, -учись, страх знай. |
| But why should all those Siberian riflemen be led like sheep to the slaughter? | А за что сибирских стрелков, как баранов, положили? |
| I tell you, fellows, Russia is ruined, we have been betrayed. | Я вам говорю, ребята, пропала Россия, продали нас. |
| And it was one of our own peasants who betrayed us, a countryman of mine, from the village of Pokrovskoye, a tramp. | И продал нас наш же мужик, односельчанин мой, села Покровского, бродяга. |
| I won't even name him. He's an ignorant fellow, but he's smooth-faced, and he's up to all sorts of tricks; he stopped working, began stealing horses, got mixed up with Raskolniki, took to women and drink.... And now he's in Petersburg, as good as the tsar himself, with ministers and generals dancing attendance on him. | Имени-то его и говорить не хочу... Неграмотный он, озорник, сладкомордый, отбился от работы, стал лошадей красть, по скитам шататься, привык к бабам, к водке сладкой... А теперь в Петербурге за царя сидит, министры, генералы кругом его так и крутятся. |
| We are being slaughtered, we lay ourselves down by the thousand in the damp earth, and Petersburg is blazing with electricity. | Нас бьют, тысячами в сырую землю ложимся, а у них в Петербурге электричество так и пышет. |
| Drinking, guzzling-all of them oozing fat." | Пьют, едят, от жира лопаются. |
| Suddenly he broke off. | Он вдруг замолчал. |
| It was still and damp, the horses champed in the shed, one of them kicked the wall with a hollow thud. | Было тихо и сыро, в сарае похрустывали лошади, одна глухо ударила в стену. |
