| It spins now, fading, without progress, as though turned by that final flood which had rushed out of him, leaving his body empty and lighter than a forgotten leaf and even more trivial than flotsam lying spent and still upon the window ledge which has no solidity beneath hands that have no weight; so that it can be now Now. | Оно вертится стремительно, пропадая, не двигаясь с места, словно раскрученное этим последним потоком, который вырвался из него, опустошив его тело, -- и теперь, сделавшись легче забытого листа, ничтожнее плавучего сора, опростанное и застывшее, оно сникло в окне, опустив на подоконник, лишенный плотности, руки, лишенные веса: настала пора для "Пора". |
| It is as though they had merely waited until he could find something to pant with, to be rearmed in triumph and desire with, with this last left of honor and pride and life. | Они словно только и дожидались, когда он соберется с силами, чтобы вздохнуть, когда соберет последние остатки чести, гордости и жизни, чтобы подтвердить свое торжество и желание. |
| He hears above his heart the thunder increase, myriad and drumming. | Он слышит, как над сердцем нарастает гром, дробный и несметный. |
| Like a long sighing of wind in trees it begins, then they sweep into sight, borne now upon a cloud of phantom dust. | Как протяжный вздох ветра в древесных кронах, начинается этот гром, а затем вылетают они, теперь -- на облаке призрачной пыли. |
| They rush past, forwardleaning in the saddles, with brandished arms, beneath whipping ribbons from slanted and eager lances; with tumult and soundless yelling they sweep past like a tide whose crest is jagged with the wild heads of horses and the brandished arms of men like the crater of the world in explosion. | Проносятся мимо, подавшись вперед в седлах, потрясая оружием, а над ними на жадно склоненных пиках трепещут ленты; бурля, с беззвучным гамом, они прокатываются мимо, как вал, чей гребень усажен оскаленными лошадиными мордами и грозным оружием людей -- словно выброшенные жерлом взорвавшегося мира. |
| They rush past, are gone; the dust swirls skyward sucking, fades away into the night which has fully come. | Они проносятся мимо и пропадают; пыль взвивается к небу, всасываясь в темноту, тая в ночи, которая уже наступила. |
| Yet, leaning forward in the window, his bandaged head huge and without depth upon the twin blobs of his hands upon the ledge, it seems to him that he still hears them: the wild bugles and the clashing sabres and the dying thunder of hooves. Chapter 21 | Но он все сидит в окне, приникнув огромной плоской головой в повязке к двум пятнам рук на подоконнике, и, кажется, все еще слышит их: дикое пение горнов, лязг сабель и замирающий гром копыт. |
| THERE lives in the eastern part of the state a furniture repairer and dealer who recently made a trip into Tennessee to get some old pieces of furniture which he had bought by correspondence. | В восточной части штата живет человек, который занимается починкой и перепродажей мебели; недавно он ездил в Теннесси за старой мебелью, купленной по переписке. |
| He made the journey in his truck, carrying with him, since the truck (it had a housedin body with a door at the rear) was new and he did not intend to drive it faster than fifteen miles an hour, camping equipment to save hotels. | Поехал он на своем грузовике, и поскольку машина (это фургон с дверью в задней стенке) еще только обкатывалась, он не хотел ее гнать быстрее пятнадцати миль в час и, чтобы не тратиться на гостиницы, взял с собой все необходимое для ночевок на открытом воздухе. |
| On his return home he told his wife of an experience which he had had on the road, which interested him at the time and which he considered amusing enough to repeat. | Возвратившись домой, он рассказал жене об одном приключении, на его взгляд достаточно забавном, чтобы о нем стоило рассказать. |
