Читать «Поэтическая мудрость С.А.Есенина by Симуш П.И» онлайн - страница 23

В древнегреческой философии дух характеризуется как дыхание мира, а душа отождествляется с воздухом. Философы-классики видели в духе высшую способность человека; она поз-

воляет ему выяснять смысл жизни и смерти; благодаря духу происходит личностное самоопределение, открывается возможность осмысленно преображать действительность. В философии дух понимается также и как идеальная, правящая миром сила, к которой человек может быть причастен активно или пассивно. Понятие «дух» отличается от понятий «душа» и «разум» , это различение доводят до разных степеней, вплоть до той, что в духе видят коварного антагониста души.

Дух можно узнавать по Слову. Так изучают Слово Пушкина, Гоголя и Достоевского и из их Слова постигают дух гениальных творцов. Исследователи знают, что, кроме духа, каждый из них обладал душой, мятущейся, преданной чувствам. Если дух гениев представляется ясным и тихим, смиренно склоняющимся перед тайной Абсолютного, то душа оказывается подвластной страстям, или плоти, «животному» телу. Не минуя души, дух обретался великими художниками через тайну Слова, и этот дух они воплощали в художественном и философском Слове. Изучая Пушкина, к примеру, П.Б.Струве увидел, что его Слово таинственно-неразрывно связано с Духом, не случайно он называл себя «таинственным певцом» («Арион»).

Думаю, что «таинственным певцом» является также Есенин, который, подобно Пушкину, является могучим творцом и служителем русского Слова. Видимо, немало почитателей есенинского гения ощущают его тайну, чувствуют таинственную связь слова и духа в личности и творчестве Есенина.

Есенина, как и Ф.Достоевского, волновала аксиома: «человек есть тайна»; он ее разгадывал всю сознательную жизнь. Ясно, что ключ к тайне поэта-философа, его духа, следует искать в есенинском Слове. Конечно же, и неистово-страстная душа Есенина сильно отразилась в его стихах. Душа, подвластная молодому и красивому телу, жадно искала наслаждений и часто безумно предавалась им. Есенин даже нашел оправдание: «О, Александр! Ты был повеса, / Как я сегодня хулиган». Действительно, в пушкинской душе сожительствовала страсть к женщинам, к «неистовым пирам» и «безумству гибельной свободы». Есенин отметил: «Но эти милые забавы / Не затемнили образ твой...» Невольно возникает вопрос: «А зачем нужно смакованием милых и совсем немилых развлечений Есенина за-

темнять его духовный образ? Мы что уже хорошо знаем сожительство его души с духом, с совершенно другой стихией?» Конечно же, нет. Тогда какой же резон сбрасывать Есенина с недосягаемой для простого смертного духовной высоты?

Духу Есенина удается подыматься на духовную высоту и погружаться в глубину таинственного Духа. Он помнил философское изречение апостола Павла: «Сеется тело душевное, восстает тело духовное» (1 Кор. 15, 44). Эти и многие другие священные слова оправдываются в Слове Есенина, которое стремится преодолеть себя, свое «сумасшедшее сердце». Это преодоление придает есенинской поэзии таинственную и могущественную силу. Отечественные и зарубежные есенинове-ды, анализируя художественные творения Есенина, выделили его слова, полные душевного и духовного смысла.