Читать «Поэтика мифа современные аспекты by Зенкин С.Н. (отв. ред.)» онлайн - страница 16

И, в качестве еще более общего вывода:

Итак, миф и имя непосредственно связаны по своей природе. В известном смысле они взаимоопределяемы, одно сводится к другому: миф -персонален (номинационен), имя - мифологично ^4.

Во второй статье, «Происхождение сюжета в типологическом освещении», вопрос о мифе и имени ставится иначе. Миф характеризуется как циклический текст без начала и конца, одним из важнейших законов которого «является тенденция к безусловному отождествлению различных персонажей <...> Упоминаемые на разных уровнях циклического мифологического устройства персонажи и

предметы суть различные собственные имена одного» ^{5. В дальнейшем такой мифологический, циклически-временной механизм порождения текстов исчезает; «персонажи различных слоев [текста перестают] восприниматься как разнообразные имена одного лица и [распадаются] на множество фигур»6.}

В обеих статьях признается сущностная связь мифа с именем собственным; во второй из них она не объясняется, а просто декларируется как нечто очевидное - в самом деле, Лотман характеризует персонажей и предметы мифологического текста как «различные собственные имена одного», даже не оговаривая возможность рассматривать их как имена нарицательные. Формулировки двух статей не противоречат прямо друг другу и лишь разнятся по внешней форме: в статье «Миф - имя - культура» миф характеризуется тем, что в нем у разных объектов (или персонажей) одинаковые имена, а в «Происхождении сюжета...» - тем, что в нем у одного и того же объекта (или персонажа) разные имена. В первом случае мифу как бы приписывается омонимия, во втором - синонимия^{7. Однако по сути как раз здесь эта понятийная оппозиция нейтрализуется: в мифическом тексте эквивалентны не имена персонажей, а сами персонажи, различие по природе между объектом и его именем исчезает, а поэтому соименность объектов (персонажей) больше не отличается от их многоименности.}

Эти две разные формы представления проблемы могут объясняться просто тем, что в первой из двух статей у Ю.М. Лотмана был соавтор - Б. А. Успенский, который и в некоторых других своих работах возвращается к характеристике культур, трактующих имя собственное как однозначно связанное с обозначаемым объектом и потому не допускающих синонимии^{8. Есть и более далекие теорети-}

ческие предшественники - например (если брать только авторов заведомо известных Лотману), для «омонимической» концепции мифа это К. Леви-Стросс, а для «синонимической» М. Элиаде. Еще важнее, что у двух сопоставляемых работ различная тема: если статья «Миф - имя - культура» описывает мифологическое мышление и сознательно отвлекается от нарративных и вообще текстуальных аспектов мифа^{9, то «Происхождение сюжета...», напротив, посвящено именно гипотетическому генезису повествования как формы, наследующей мифу, хотя и структурно отличной от него10. Для исследования этих двух объектов используется одно и то же понятие -имя собственное.}

В лингвистике и семиотике обычно считается, что имя собственное обладает денотатом, но в принципе лишено смысла: это семантически пустая метка, отличающая предмет (человека, бога, животное, место и т. д.) от других, но не описывающая и не классифицирующая его, ничего не говорящая о его природе. Это негативное определение, в нем имя собственное характеризуется некоторой нехваткой. Другое дело, что в реальных языках разные имена собственные неодинаково наделены свойством «быть именем собственным»: «Так, Иван является в большей степени СИ [собственным именем], чем Иванушка или Иван Иванович, поскольку два последних имени более мотивированы и богаты значением в силу содер-