Читать «Поэтика мифа современные аспекты by Зенкин С.Н. (отв. ред.)» онлайн

УДК 29 ББК 82.3(0) П 67

Поэтика мифа: Современные аспекты / Отв. ред. С.Н. Зен-П 67 кин. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2008. 100 с. (Чтения по истории и теории культуры. Вып. 56)

ISBN 978-5-7281-1049-1

Сборник содержит некоторые из докладов, прочитанных на XIV Лот-мановских чтениях «Поэтика мифа сегодня», состоявшихся в РГГУ в декабре 2006 г. Тематика публикуемых статей - семиотика и философия мифа, концепция мифа у теоретиков Московско-Тартуской школы, функционирование мифа в современной литературе, искусстве и интеллектуальной культуре.

В следующем (втором) выпуске материалов конференции публикуются статьи о функциях мифа в фольклоре.

Для специалистов и студентов в области гуманитарных наук.

Ответственный редактор С.Н. Зенкин

УДК 29 ББК 82.3(0)

ISBN 978-5-7281-1049-1    гуманитарный университет, 2008

СОДЕРЖАНИЕ

A. А. Фаустов

А.А. Фаустов

Миф и вторичные моделирующие системы

Миф, имя и рассказ

Миф архаический и миф гуманитарный

Функция мифа в рассказе Эдгара Аллана По «Похищенное письмо»

Миф как «социальное фантастическое» в сюрреалистической фотографии

Миф и вторичные моделирующие системы

В 1974 году Ю.М. Лотман в последний раз обратится к обсуждению терминологического статуса «визитного» для тартуско-московской семиотической школы^{1 понятия «вторичные моделирующие системы», после чего, насколько можно судить, формулу эту в своих исследованиях использовать перестанет. На Всесоюзном симпозиуме по вторичным моделирующим системам он произнесет доклад «О соотношении первичного и вторичного в ком-муникативно-моделирующих системах», само заглавие которого уже расставляет некоторые характерные ударения: не «первичные» и «вторичные» системы, а «первичное» и «вторичное» в системах, и не в «моделирующих», а в «коммуникативно-моделирующих». И действительно, суть доклада заключается в двух взаимосвязанных тезисах. Противопоставление первичных и вторичных знаковых систем истолковывается здесь как сугубо эвристическое (в духе одного из декартовских правил для ума, предписывающего сводить сложное к простому), поскольку первичному - естественному - языку исторически всегда сопутствуют языки вторичные -эстетические, социальные, религиозные и др. А известная по различным лотмановским работам триада языков - естественные, искусственные, вторичные (и среди последних - язык поэтический,}

их для Лотмана «типический прототип») - располагается теперь по шкале возможной переводимости. На одном полюсе - в текстах на искусственных языках - запрещается любая двусмысленность, на другом - в текстах поэтических - заведомо исключается однозначность, и потому одни оказываются до конца переводимыми, а другие - нет. Суммируются же два этих тезиса так: «... вопрос о первичности того или другого определяется функциональной направленностью данного акта перевода (что на что переводится)»^{2. (Показательно, что Лотман, в расширенном формате воспроизведя эти рассуждения в панорамной монографии «Внутри мыслящих миров» (1990), все сопряженное с идеей вторичных систем оставит за скобками3.)}

Такая предельная релятивизация «вопроса о первичности» знаменует переход Лотмана от онтологии текста как «вторичной моделирующей системы», которая надстраивается над естественным языком (или, в другой версии, - над человеческим сознанием) и подвергает его дополнительному упорядочиванию, к онтологии текста (и всей культуры в целом) как своего рода интеллектуального устройства, мыслящего субъекта, способного хранить, передавать и порождать информацию. При этом креативная функция текста напрямую выводится из его неполной переводимости (новое у Лотмана предстает чем-то вроде продукта неверного перевода старого), которая, в свою очередь, объясняется множественной (по меньшей мере двойной) закодированностью текста, его «внутренним полиглотиз-мом», интериоризирующим исконное сосуществование в культуре различных языков.