| "The truth is that there is nothing to report. That commonplace element which is always ready to devour all beautiful things (as the Black Pig in the Irish Mythology will finally devour the stars and gods); that commonplace element, as I say, has in its Black Piggish way devoured finally the chances of any romance in this affair; that which once consisted of absurd but thrilling combats in the streets, has degenerated into something which is the very prose of warfare...it has degenerated into a siege. | А по правде-то говоря, сообщать особенно не о чем: тусклая обыденщина, всегда готовая пожрать всю красоту мира (как Черная Свинья в ирландской мифологии в конце концов слопает звезды и всех богов); так вот обыденщина, подобно Черной Свинье, сожрала всю жидкую романтическую поросль: еще вчера были возможны нелепые, но волнующие уличные стычки, а сегодня война принижена до самого прозаического предела -- она превратилась в осаду. |
| A siege may be defined as a peace plus the inconvenience of war. | Осаду можно определить как мир со всеми военными неудобствами. |
| Of course Wayne cannot hold out. | Конечно же, Уэйн осады не выдержит. |
| There is no more chance of help from anywhere else than of ships from the moon. | Помощи со стороны ему не будет -- равно как и кораблей с Луны. |
| And if old Wayne had stocked his street with tinned meats till all his garrison had to sit on them, he couldn't hold out for more than a month or two. As a matter of melancholy fact he has done something rather like this. He has stocked his street with food until there must be uncommonly little room to turn round. But what is the good? To hold out for all that time and then to give in of necessity, what does it mean? | Если бы старина Уэйн набил до отказа свой Насосный переулок консервами и уселся на них -- а он, увы, так и сделал: там, говорят, и повернуться негде,-- что толку? |
| It means waiting until your victories are forgotten and then taking the trouble to be defeated. | Ну, продержатся месяц-другой, а там припасу конец, изволь сдаваться на милость победителя, и ломаный грош цена всем твоим прежним подвигам, не стоило и утруждаться. |
| I cannot understand how Wayne can be so inartistic. | Как это, право, неталантливо со стороны Уэйна! |
| "And how odd it is that one views a thing quite differently when one knows it is defeated. | Но странное дело: обреченные чем-то притягательны. |
| I always thought Wayne was rather fine. But now, when I know that he is done for, there seems to be nothing else but Wayne. | Я всегда питал слабость к Уэйну, а теперь, когда я точно знаю, что его песенка спета, в мыслях у меня один сплошной Уэйн. |
| All the streets seem to point at him, all the chimneys seem to lean towards him. | Все улицы указуют на него, все трубы кренятся в его сторону. |
| I suppose it is a morbid feeling; but Pump Street seems to be the only part of London that I feel physically. I suppose, I say, that it is morbid. | Какое-то болезненное чувство: этот его Насосный переулок я прямо-таки физически ощущаю. |
| I suppose it is exactly how a man feels about his heart when his heart is weak. | Ей-богу, болезненно -- будто сердце сдает. |
| 'Pump Street'-the heart is a pump. | "Насосный переулок" -- а что же сердце, как не насос? |
| And I am drivelling. | Это я распускаю слюни. |
| "Our finest leader at the front is beyond all question, General Wilson. | Лучший наш военачальник -- разумеется, генерал Уилсон. |
