Читать «Драматика, или Поэтика рациональности» онлайн - страница 8

Впрочем, стоит подробнее рассмотреть случаи игнорирования этих «унизительных» правил. Ведь, право слово, в сокровищнице мировой драматургии накоплена масса различных выразительных форм, построенных по совершенно разным законам. Это, несомненно, так, однако важно знать, что сие разнообразие делится на две основные части:

1. Драматургический материал, созданный с целью чистого самовыражения.

2. Текст, где наряду с личным посылом (самовыражением) автор глубоко продумал и то, как ему достучаться до своего конечного пользователя — зрителя.

Часто об этом делении говорят проще: «Есть два жанра: скучный и увлекательный». А в искусстве, разворачивающемся во времени, это имеет решающее значение.

Искусство, посвященное чистому самовыражению, несомненно, показывает творческое начало автора, однако его адепты не снисходят до того, что разъяснить зрителям свои чародейские, ранее неслыханные, понятные только самому создателю и только в этой работе закономерности творческого процесса. Напротив, в увлекательном жанре на фоне внешне совершенно различных форм можно выделить общие закономерности, которые зритель считывает без пояснений. Причем их можно и сформулировать, и целенаправленно применять с большим эффектом. Исследование этих универсальных закономерностей и лежит в основе нашей книги.

2. ЗРИТЕЛЬ И СОН — 1, или Как вызвать и удержать интерес читателя

По сути, драматургия оперирует жизненными процессами, для которых философы уже не один век всё подбирают и никак не подберут правильные названия. Поэтому при исследовании теоретических основ драмы терминами нередко становятся повседневные слова и эмоциональные характеристики. Что отнюдь не делает эти термины общепринятыми, а их значение в среде исследователей — однозначным. Например, хоть мы и выбрали ранее в качестве термина слово увлекательный, признаемся, что в повседневной речи оно означает нечто кажущееся неосязаемым, некое трудноопределяемое явление, «поймать» которое особенно тяжело из-за субъективного фактора — кому что кажется увлекательным.

И всё же автор намеренно выбирает утверждение, что в контексте существа драмы увлекательному можно дать определение — хотя бы как тому, что влечет за собой, не оставляет равнодушным, впечатляет, что показывает/рассказывает нечто, невольно обращающее на себя внимание другого, многих других. Характерно и весьма существенно, что этот термин отсылает к чему-то более длительному, чем одно мгновение. Не потрясает или изумляет, а увлекает за собой — речь о процессе, о чем-то, что длится некоторое время. И это вновь напоминает об уже указанной фундаментальной и неизбежной особенности драматургического жанра:

Конечный продукт труда драматурга — спектакль/фильм — это искусство, разворачивающееся во времени.

Это теоретическое утверждение на самом деле пугающе конкретно: драматург должен удерживать внимание увлеченного зрителя на протяжении всего спектакля/фильма. А это немало — от 10 минут до 4 часов, возможно, с небольшими перерывами. Моментального потрясения, изумления не хватит и на полчаса. Разве что на две минуты — в случае короткого анекдота…