Читать «Драматика, или Поэтика рациональности» онлайн - страница 42

Или так:

Профессор Айхенштейн, предлагая Надежде работу в той сфере, куда она стремится (это он выяснил неделю назад в разговоре у подъезда), на самом деле желает ее соблазнить. Вот почему он открывает ей дверь своей квартиры, сознательно стоя в одном исподнем…

Какие разные перспективы дальнейшего развития истории! Но, несомненно, при изложении этих конкретных мотиваций действий профессора в нашей фантазии уже завязались две цепочки возможных событий. А это под силу только характеру, его стремлению осуществить свою мечту.

Описанный ранее типаж профессора, напротив, не дал нам ничего, кроме безжизненного факта, что Надежде повезло без каких-либо дальнейших последствий для ее жизни, не считая механического исполнения мечты. Однако, хотя мы всю жизнь жаждем примерить хрустальную туфельку Золушки, нам прекрасно известно: в жизни никому так вот просто не везет, мечты так просто не сбываются. Мы хорошо знаем поговорку про бесплатный сыр — жизнь постоянно и даже слишком часто нам о ней напоминает. Можно перефразировать ее в форме, более соответствующей жизни и драматургии: всё нужно заработать самому!

Эта спонтанная завязка потенциальной истории, сложившаяся, как только мы заменили типаж на характер, — лучшее доказательство того, что работоспособны в драматургическом тексте только характеры и только с ним автор может и должен работать, только их поступки порождают сопереживание. Только за таких человеческих существ мы будем огорчаться и радоваться, они будут нам… милы? Нет, симпатичны или, иными словами, точны. Не милы. Потому что как иначе объяснить, что мы нередко вопреки всему симпатизируем (сострадаем) маньяку-убийце. Его мотивации нам хорошо понятны, потому что характер сделан точно. Напротив, в ситуациях, когда характер становится милым своему автору, появляется типаж, неспособный действовать в соответствии с принципом необходимости. Со всеми вытекающими последствиями…

По мере дальнейшего развития истории можно видеть, что для полноценного драматургического текста нужны несколько характеров, или целая их галерея, причем при создании каждого (!) характера автор должен честно ответить на все четыре вопроса нашего списка.

Осознав эту истину, драматург может покрыться холодным потом: он и так уже успел подумать, что создание одного характера — это адский труд, а тут их целая… галерея. Нередко бывает, что автор в такую минуту начинает обдумывать, не схитрить ли ему, сделав часть персонажей полухарактерами-полутипажами. Правда, если претворить этот ловкий план в жизнь, окажется, что наполовину не выйдет — полулюдей не бывает. Даже если представить себе физическую трансформацию героя, всё равно потеря им руки не будет означать потерю ¼ души — при любых обстоятельствах она остается неизменной, и мы это прекрасно знаем.

На самом деле автору на этом этапе творчества стоит радоваться, а не отчаиваться, ведь именно в честном процессе создания галереи у его есть отличная возможность сотворить столько точных характеров, сколько необходимо для этой конкретной истории: не слишком много, но и не слишком мало.