Читать «Драматика, или Поэтика рациональности» онлайн - страница 41

Именно в такое, наперед известное поведение зритель не верит больше всего, поскольку оно не подтверждается его знанием настоящей жизни:

Настоящие люди поступают адекватно, приспосабливая к каждой конкретной жизненной ситуации свое желание достичь чего-то определенного, а не просто автоматически «проигрывают» одно запрограммированное свойство.

Простая аналогия: мы все знаем, что файл, созданный в одной программе, не открывается другой. Однако живой человек, несомненно, найдет способ добиться этого, если ему это в самом деле очень понадобится, — у него установлена «универсальная программа», определяющая всё остальное, — мечта.

Следовательно:

Самое существенное отличие типажа от полнокровного характера — отсутствие личной мотивации его поступков.

Типаж действует механически, а не осознанно, целенаправленно. И действует, подчиняясь только логике наших представлений, а не своих желаний или необходимости.

Да-да, конечно, возражайте! Возмущайтесь! Основанные на таких типажах истории мы слышали сотни и тысячи раз, правда же? Например, Сидят как-то Русский, Латыш и Армянин на краю обрыва… Согласен. Однако предлагаю вам самим честно ответить на вопрос: а мы хоть раз в жизни подобному анекдоту и его героям сопереживали? Мы только смеялись над ложно, а порой и оскорбительно обобщенными представлениями о чьих-то нравах, над какой-то глупой или поучительной ситуацией. А может, и смеялись-то лишь потому, что все знают: над анекдотами не смеются только зануды? Кто же хочет прослыть занудой?!

Самое наглядное доказательство того, на что годится типаж, заключается в ответе на простой вопрос: вы когда-нибудь слышали анекдот, от которого бы люди плакали (читай: по-настоящему сопереживали)? Нет таких. Типажи не стремятся к мечте, поэтому не пробуждают в зрителях ни малейшего сопереживания, сталкиваясь с препятствиями по пути к ней (подробнее см. ).

Тип, типаж таких эмоций вызвать не может; мы это абстрактное существо не понимаем, ведь оно — не мы. Вот и профессор Айхенштейн пока что просто типаж, модель представлений, растиражированных в советские 1930-е годы. Эту модель каждый может видоизменять и раскрашивать в соответствии с представлениями своего поколения, и такая неопределенность еще больше снижает эффективность использования типажа. Более того, когда подобный типаж встречается с характером Надежды, все мотивационные функции ее характера, который мы так усердно разрабатывали, становятся совершенно излишними: наша главная героиня сама невольно типизируется. И тогда выясняется, что что-то тут еще как не то! Это «что-то» — то, чего и в жизни-то нет, — типаж. Потому и сопереживания не будет, со всеми вытекающими…

Но что, если:

Профессор Айхенштейн желает привлечь Надежду к экспериментам, поскольку сам больше не хочет во имя исследований космоса замучивать по 20 кошек в день. Однако стать нобелевским лауреатом, чего можно достичь только через новые горы кошачьих трупов, он очень даже хотел бы — это его мечта. Вот почему он такой любезный и заботливый…