| Lara lay on her back, her arms thrown back, her hands under her head. | Лара лежала на спине, закинувши руки назад и положив их под голову. |
| In the shop there was an unaccustomed quiet. | В мастерской стояла непривычная тишина. |
| The window onto the street was open. | Окно на улицу было отворено. |
| Lara heard a droshky rumbling in the distance drive off the cobbled pavement into the grooves of the horse-tram rails, and the crude clatter turned to a smooth gliding of wheels as if on butter. | Лара слышала, как громыхавшая вдали пролетка съехала с булыжной мостовой в желобок коночного рельса и грубая стукотня сменилась плавным скольжением колеса как по маслу. |
| "I must sleep a little more," thought Lara. | "Надо поспать еще немного", - подумала Лара. |
| The murmur of the city was as soporific as a lullaby. | Рокот города усыплял, как колыбельная песня. |
| Lara sensed her length and position in the bed by two points now-the jut of her left shoulder and the big toe of her right foot. | Свой рост и положение в постели Лара ощущала сейчас двумя точками - выступом левого плеча и большим пальцем правой ноги. |
| There was a shoulder and a foot, and all the rest was more or less herself, her soul or essence, harmoniously enclosed in its outlines and responsively straining towards the future. | Это были плечо и нога, а все остальное - более или менее она сама, ее душа или сущность, стройно вложенная в очертания и отзывчиво рвущаяся в будущее. |
| I must fall asleep, thought Lara, and she called up in her imagination the sunny side of Karetny Row at that hour, the sheds of the equipage establishments with enormous carriages for sale on clean-swept floors, the beveled glass of carriage lanterns, the stuffed bears, the rich life. | "Надо уснуть", - думала Лара и вызывала в воображении солнечную сторону Каретного ряда в этот час, сараи экипажных заведений с огромными колымагами для продажи на чисто подметенных полах, граненое стекло каретных фонарей, медвежьи чучела, богатую жизнь. |
| And slightly lower-Lara was picturing it mentally-the dragoons drilling in the courtyard of the Znamensky barracks, horses decorously prancing in circles, running leaps into the saddle, riding at a walk, riding at a trot, riding at a gallop. | А немного ниже, в мыслях рисовала себе Лара, -учение драгун во дворе Знаменских казарм, чинные ломающиеся лошади, идущие по кругу, прыжки с разбега в седла и проездка шагом, проездка рысью, проездка вскачь. |
| And the gaping mouths of nannies with children and wet nurses, pressed in a row up against the barrack fence. | И разинутые рты нянек с детьми и кормилиц, рядами прижавшихся снаружи к казарменной ограде. |
| And still lower-thought Lara-Petrovka Street, the Petrovsky Lines. | А еще ниже, думала Лара, - Петровка, Петровские линии. |
| "How can you, Lara! | "Что вы, Лара! |
| Where do you get such ideas? | Откуда такие мысли? |
| I simply want to show you my apartment. | Просто я хочу показать вам свою квартиру. |
| The more so as it's close by." | Тем более что это рядом". |
| It was the name day of Olga, the little daughter of his acquaintances on Karetny Row. | Была Ольга, у его знакомых в Каретном маленькая дочь-именинница. |
| The grown-ups were having a party for the occasion-dancing, champagne. | По этому случаю веселились взрослые - танцы, шампанское. |
| He invited mama, but mama could not go, she was indisposed. | Он приглашал маму, но мама не могла, ей нездоровилось. |
| Mama said: | Мама сказала: |
