| The reason why I am now dissatisfied is that I have not a clear appreciation of the past. | Прошлое представляется мне в ложном свете, потому что я смотрю на него слишком издалека. |
| The past, like the country through which we walk, becomes indistinct as we advance. | Когда идешь вперед, прошлое, подобно пейзажу, исчезает по мере того, как проходишь мимо. |
| My position is like that of a person wounded in a dream; he feels the wound, though he cannot recollect when he received it. | Я словно поранил себя во сне; я вижу кровь, я чувствую боль, но не помню, как получил эту рану. |
| Come, then, thou regenerate man, thou extravagant prodigal, thou awakened sleeper, thou all-powerful visionary, thou invincible millionaire,--once again review thy past life of starvation and wretchedness, revisit the scenes where fate and misfortune conducted, and where despair received thee. Too many diamonds, too much gold and splendor, are now reflected by the mirror in which Monte Cristo seeks to behold Dantes. Hide thy diamonds, bury thy gold, shroud thy splendor, exchange riches for poverty, liberty for a prison, a living body for a corpse!" | Ты, возрожденный к жизни, богатый сумасброд, грезящий наяву, всемогущий провидец, всесильный миллионер, возвратись на мгновение к мрачному зрелищу жалкой и голодной жизни, пройди снова тот путь, на который тебя обрекла судьба, куда тебя привело злосчастье, где тебя ждало отчаяние; слишком много алмазов, золота и наслаждения сверкает на поверхности того зеркала, в которое Монте-Кристо смотрит на Дантеса; спрячь эти алмазы, запятнай это золото, сотри эти лучи; богач, вспомни бедняка; свободный, вспомни узника; воскресший, вспомни мертвеца". |
| As he thus reasoned, Monte Cristo walked down the Rue de la Caisserie. | Погруженный в такие думы, Монте-Кристо шел по улице Кессари. |
| It was the same through which, twenty-four years ago, he had been conducted by a silent and nocturnal guard; the houses, to-day so smiling and animated, were on that night dark, mute, and closed. | Это была та самая улица, по которой двадцать четыре года назад его везла безмолвная стража, эти дома, теперь веселые и оживленные, были в ту ночь темны и молчаливы. |
| "And yet they were the same," murmured Monte Cristo, "only now it is broad daylight instead of night; it is the sun which brightens the place, and makes it appear so cheerful." | - Это те же дома, - шептал Монте-Кристо, - но только тогда была ночь, а сейчас светлый день; солнце все освещает и всему придает радостный вид. |
| He proceeded towards the quay by the Rue Saint-Laurent, and advanced to the Consigne; it was the point where he had embarked. | Он спустился по улице Сен-Лоран на набережную и подошел к Управлению порта; здесь его тогда посадили в баркас. |
| A pleasure-boat with striped awning was going by. Monte Cristo called the owner, who immediately rowed up to him with the eagerness of a boatman hoping for a good fare. | Мимо шла лодка под холщовым тентом; Монте-Кристо окликнул лодочника, и тот поспешил к нему, предвидя щедрое вознаграждение. |
| The weather was magnificent, and the excursion a treat. | Погода была чудесная, прогулка восхитительная. |
| The sun, red and flaming, was sinking into the embrace of the welcoming ocean. The sea, smooth as crystal, was now and then disturbed by the leaping of fish, which were pursued by some unseen enemy and sought for safety in another element; while on the extreme verge of the horizon might be seen the fishermen's boats, white and graceful as the sea-gull, or the merchant vessels bound for Corsica or Spain. | Солнце, алое, пылающее, спускалось к горизонту, воспламеняя волны; по морю, гладкому, как зеркало, иногда пробегала рябь - это рыба, преследуемая невидимым врагом, выскакивала из воды, ища спасения в чуждой стихии; вдали скользили белые и легкие, как чайки, рыбачьи лодки, направляющиеся в Мартиг, и торговые суда, везущие груз на Корсику или в Испанию. |
