| Seated here on their forms in front of me they are not true to themselves; there is something either of sneaks and suckers about them, or of shammers and rebels. | Когда они сидят передо мной на своих скамьях, они не настоящие. Это или тихони и подлизы, или лицемеры, или бунтари. |
| Seven years of teaching it has needed to bring them to this. | Такими сделали их семь лет школы. |
| Unspoiled by education, frank and unsuspecting as young animals, they came up to school from their meadows, their games and their dreams. | Они пришли сюда неиспорченные, искренние, ни о чем не ведающие, прямо от своих лугов, игр, грез. |
| The simple law of life was alone valid for them; the most vital, the most forceful among them was leader, the rest followed him. | Ими управлял еще простой закон всего живого: самый живой, самый сильный становился у них вожаком, вел за собой остальных. |
| But little by little with the weekly portions of tuition another, artificial set of values was foisted upon them-he who knew his lesson best was termed excellent and ranked foremost, and the rest must emulate him. | Но недельные порции образования постепенно прививали им другой, искусственный закон: того, кто выхлебывал их аккуратнее всех, удостаивали отличия, объявляли лучшим. Его товарищам рекомендовали брать с него пример. |
| Little wonder indeed, if the more vital of them resist it! | Неудивительно, что самые живые дети сопротивлялись. |
| But they have to knuckle under, for the ideal of the school is the good scholar. | Но они вынуждены были покориться, ибо хороший ученик - это раз навсегда идеал школы. |
| But what an ideal I What ever came of the good scholars in the world? | Но что это за жалкий идеал! Во что превращаются с годами хорошие ученики! |
| In the hot-house of the school they do enjoy a short semblance of life, but only the more surely to sink back afterwards into mediocrity and insignificance. | В оранжерейной атмосфере школы они цвели коротким цветением пустоцвета и тем вернее погрязали в болоте посредственности и раболепствующей бездарности. |
| The world has been bettered only by the bad scholars. | Своим движением вперед мир обязан лишь плохим ученикам. |
| I watch them at their games. | Я смотрю на играющих. |
| With vigorous, supple movements they are led on by the curly-headed Dammholt, ruling the whole playground with his energy. | Верховодит сильный и ловкий мальчик, кудрявый Дамхольт; своей энергией он держит в руках всю площадку. |
| His eyes are flashing with courage and eagerness for the assault, all his muscles, his sinews tense, his glance keen, and the rest follow him unhesitatingly. | Глаза искрятся воинственным задором и удовольствием, все мускулы напряжены, и ребята беспрекословно подчиняются ему. |
| Yet in ten minutes' time, when he is sitting here on the form again, from this same boy will emerge an obdurate, pig-headed little devil who never can do his tasks, and who will surely be left behind again at the next Easter promotions. | А через десять минут на школьной скамье этот самый мальчуган превратится в упрямого, строптивого ученика, никогда не знающего, заданных уроков, и весной его наверное оставят на второй год. |
| He will put on a pious face when I look at him, and as soon as my back is turned he will be making grimaces. He will he like a knave when I ask him if he did his own homework; and if he gets half a chance he will spit on my breeches or put a drawing-pin on my chair. | Когда я взгляну на него, он сделает постное лицо, а как только отвернусь, скорчит гримасу; он без запинки соврет, если спросишь, переписал ли он сочинение, и при первом удобном случае плюнет мне на брюки или вставит булавку в сиденье стула. |
