| Andthen Fleury--" | А потом - Флери... |
| He was buried during the fighting at Fleury, and for several hours he lay with another fellow, his face clamped by a beam against the other man's crutch that was ripped up as far as the belly. | Во время боев под Флери Гизекке разрывом снаряда засыпало, и, придавленный балкой, он долго пролежал, прижатый лицом к вспоротому до самого бедра животу другого солдата. |
| The other had his head free and kept crying out, again and again, and each time he yelled a stream of blood would well out over Giesecke's face. | У того голова не была засыпана; он все время кричал, и с каждым его стоном волна крови заливала лицо Гизекке. |
| Then gradually the intestines pressed themselves out of the belly and threatened to suffocate Giesecke, so that he had to squash them back to get air, and each time, as he dug into them, he would hear the other man bellow. | Постепенно у раненого стали выпирать наружу внутренности, и это грозило Гизекке удушьем. Чтобы не задохнуться, он то и дело втискивал их обратно в живот раненого. И всякий раз слышал при этом глухой рев несчастного. |
| He tells us all this quite clearly and consequently. | Все это Гизекке рассказывает вполне гладко и последовательно. |
| "And now every night it comes again, and I suffocate, and the room is full of slimy white snakes and of blood." | - Так вот каждую ночь, - говорит он. - Я задыхаюсь, и комната наполняется скользкими белыми змеями и кровью. |
| "But when you know what it is, can't you fight against it?" asks Albert. | - Но раз ты знаешь, что все тебе только кажется, неужели ты не можешь побороть себя? -спрашивает Альберт. |
| Giesecke shakes his head. | Гизекке мотает головой: |
| "It's no good, even though I may be wide awake. | - Ничего не помогает. Даже если я не сплю. |
| As soon as it gets dark, they are there." He shudders. "You don't see them, but I see them. I jumped out of a window at home and broke my leg. | Как только стемнеет, они тут как тут. - Он весь дрожит. - Дома я выпрыгнул из окна и сломал ногу. |
| Then they brought me here." | Тогда они привезли меня сюда. Он молчит. |
| "But how about you? what are you doing now?" asks Giesecke. | Потом обращается к нам: - Что же вы теперь делаете? |
| "Had your exams, yet?" | Выпускной экзамен уже сдали? |
| "Soon," says Ludwig. | - Скоро будем сдавать, - говорит Людвиг. |
| "I suppose that's all over for me," says Giesecke sadly. | - У меня, наверное, уж ничего не выйдет, -печально произносит Гизекке. |
| "They wouldn't let a chap like me loose among children!" | - Такого к детям не пустят. |
| The man who had cried | Больной, кричавший: |
| "Cover" as we entered now sneaks up behind Albert and digs him in the back of the neck. | "Прикрытие!", тихонько подкрался сзади к Альберту и хлопнул его по затылку. |
| Albert swings round, but he remembers in time. | Альберт вспыхнул, но тут же опомнился. |
| "A.I.," sniggers the man, "A.I.," and he roars with laughter. Then suddenly he is solemn again and goes softly into a corner. | - Годен, - хихикает больной, - годен! - Он смеется с какими-то взвизгами, но вдруг умолкает и тихо отходит в угол. |
| "Couldn't you write to the major?" asks Giesecke. | - Слушайте, не можете ли вы написать майору? -говорит Гизекке. |
