Читать «В поисках Пандарии» онлайн - страница 41

— Отвечай на его вопросы, — рявкнул охранник, ударив по решетке пикой. Лязг металла о металл отозвался в подземелье резким эхом.

Батет фыркнул и промолчал. Вместо ответа он безостановочно мерил шагами свою крохотную клетку, скаля зубы на Чэня. Охранник снова стукнул пикой по решетке.

— Я пришел от твоего брата, Менрима, — сказал Чэнь.

Батет моргнул, уставившись на Чэня, и насмешливо расхохотался.

— Ну, теперь-то ясно, зачем ты явился, чтобы болтать во тьме с побежденными! Полагаю, любезный Менрим умолял тебя помочь мне понять истину.

Привыкнув к полутьме подземелья, Чэнь смог внимательно разглядеть Батета и других пленных. Они и правда стали каменными и больше походили на големов, чем на живых существ.

— Вообще-то, он не знает, что я здесь, — ответил Чэнь.

Батет рассмеялся снова.

— Это даже лучше! Он так тебя растрогал, что ты решил сделать грязную работу за него! Прекрасно.

Чэнь склонил голову набок и внимательно поглядел на Батета. Он знал, что возражениями добьется лишь новых усмешек, и решил разговорить Батета по-другому.

— Не знаю про работу, а вот место и впрямь грязное, — сказал Чэнь. — Вы здесь, полагаю, давно уже не мылись, так что, наверное, оно и к лучшему, что вы стали камнями.

Было видно, что охранника-рамкахена слегка задели слова Чэня, но он все же не смог сдержать ухмылки. Батет замешкался, и Чэнь притворился, будто отряхивает грязь с черно-белого меха. Затем он скрестил руки на груди и бросил на Батета самый самодовольный взгляд, на какой только был способен.

Уловка сработала.

— Давайте-давайте, мягкотелые, упивайтесь своей праведностью. Можешь и брату моему это передать. А когда передашь, посмотри хорошенько на его моралистское, унылое, страдальческое лицо, посмотри, как он отчаянно вздохнет, как у него в глазах промелькнет: «О, я так разочарован в тебе, Батет». А потом скажи ему, что он...

Батет изрыгнул поток эпитетов, которые Чэнь поклялся про себя никогда не повторять. Вздрогнул даже охранник.

— И что это — все, что я думаю о нем и его наигранной святости.

— Конечно, — солгал Чэнь.

— Менрим зря только тратит время, — продолжил Батет. — Даже если совет поддастся на его ах-какие-прочувствованные призывы к милосердию, я лучше умру здесь, со своей настоящей семьей, чем проведу еще хоть один миг в его присутствии.

Сказав это, Батет отвернулся от Чэня лицом к стене. Чэнь не пытался продолжить разговор, понимая, что это бесполезно.

— Я пойду, — сказал он охраннику, и тот кивнул.

Солнце светило очень ярко, и Чэнь несколько секунд стоял, моргая и привыкая к свету. Один из охранников закрыл за ним дверь, а другой с любопытством посмотрел на него.

— Надеюсь, ты узнал, что хотел, — сказал он. — Но вряд ли ты найдешь среди пленных просветление. Они все фанатики.

Забирая вещи, оставленные у двери, Чэнь размышлял о разговоре в тюрьме. Хоть к Батету, казалось бы, вполне подходило слово «фанатик», тот ни разу не упомянул ни Смертокрыла, ни богатство, ни власть. Он выражал лишь глубокую и искреннюю ненависть к брату.