| She cuts her hair short. | Волосы остригла себе, на! |
| It is a pity her ears were not cut off too." | А что ж уши не остригла? |
| When Tarass called upon Ostap to fight, the cook laughed loudly. | Когда Тарас вызвал Остапа драться, повар густо засмеялся. |
| "That's the way! | - Это - так! |
| Of course! | А что ж! |
| You have learning, but I have strength. | Ты - учён, а я - силён! |
| What do they say about it? | Что печатают! |
| Camels!" | Верблюды... |
| He listened with great attention, but often grumbled: | Он слушал внимательно, но часто ворчал: |
| "Rubbish! | - А, ерунда! |
| You couldn't cut a man in half from his shoulders to his haunches; it can't be done. | Нельзя же человека разрубить с плеча до сиденья, нельзя! |
| And you can't thrust a pike upward; it would break it. | И на пику нельзя поднять - переломится пика! |
| I have been a soldier myself." | Я ж сам солдат... |
| Andrei's treachery aroused his disgust. | Измена Андрия вызвала у него отвращение. |
| "There's a mean creature, eh? | - Подлое чадо, а? |
| Like women! | Из-за бабы! |
| Tfoor | Тьфу... |
| But when Tarass killed his son, the cook let his feet slip from the hammock, bent himself double, and wept. The tears trickled down his cheeks, splashed upon the deck as he breathed stertorously and muttered: | Но когда Тарас пристрелил сына, повар, спустив ноги с койки, упёрся в неё руками, согнулся и заплакал, - медленно потекли по щекам слёзы, капая на палубу; он сопел и бормотал: |
| "Oh, my God! my God!" | - А, боже мой... боже мой... |
| And suddenly he shouted to me: | И вдруг заорал на меня: |
| "Go on reading, you bone of the devil!" | - Да читай же, чортова кость! |
| Again he wept, with even more violence and bitterness, when I read how Ostaf cried out before his death, | Он снова заплакал и - ещё сильнее и горше, когда Остап перед смертью крикнул: |
| "Father, dost thou hear?' | "Батько! Слышишь ли ты?" |
| "Ruined utterly!" exclaimed Smouri. "Utterly! | - Всё погибло, - всхлипывал Смурый, - всё, а! |
| Is that the end? EM/ What an accursed business! | Уже - конец? Эх, проклятое дело! |
| He was a man, that Tarass. What do you think? | А были люди, Тарас этот - а? |
| Yes, he was a man." | Да-а, это - люди... |
| He took the book out of my hands and looked at it with attention, letting his tears fall on its binding. | Взял у меня из рук книгу и внимательно рассмотрел её, окапав переплёт слезами. |
| "It is a fine book, a regular treat." | - Хорошая книга! Просто - праздник! |
