| And so one night he sat at a little table opposite to me, raising his brows in astonishment, his eyes wide open. | И вот он сидит за столиком против меня, изумленно подняв брови, широко открыв глаза. |
| On the way to the tavern he had made fun of me, and during the first part of the time he was in the tavern, he was railing at me, at the people there, and at the stuffy smell of the place. | По дороге в трактир он высмеивал меня и в трактире первые минуты все издевался надо мной, публикой и удушливыми запахами. |
| When the harness-maker began to sing he smiled derisively, and began to pour himself a glass of beer, but he stopped half-way, saying: | Когда шорник запел, он насмешливо улыбнулся и стал наливать пиво в стакан, но налил до половины и остановился, сказав: |
| "Who the devil -?" | - Ого... черт! |
| His hand trembled; he set the bottle down gently, and began to listen with intentness. | Рука его задрожала, он тихонько поставил бутылку и стал напряженно слушать |
| "Ye-es, Brother," he said with a sigh, when Kleshtchkov had finished singing, "he can sing! The devil take him! | - Д-да, браг,- сказал он, вздыхая, когда Клещов кончил петь,действительно - поет... черт его возьми! |
| He has even made the air hot." | Даже жарко стало... |
| The harness-maker sang again, with his head back, gazing up at the ceiling: | Шорник снова запел, вскинув голову, глядя в потолок: |
| "On the road from the flourishing village | По дороге из богатого села |
| A young girl came over the dewy fields." | Чистым полем молодая девка шла... |
| "He can sing," muttered my master, shaking his head and smiling. | - Поет,- пробормотал хозяин, качая головой и усмехаясь. |
| And Kleshtchkov poured forth his song, clear as the music of a reed: | А Клещов заливается, как свирель: |
| "And the beautiful maiden answered him: | Отвечает красна девица ему: |
| 'An orphan am I, no one wants me,' " | - Сирота я, не нужна я никому... |
| "Good!" whispered my master, blinking his reddening eyes. "Phew! it is devilish good!" | - Хорошо,- шепчет хозяин, мигая покрасневшими глазами,- ф-фу, черт... хорошо! |
| I looked at him and rejoiced, and the sobbing words of the song conquered the noise of the tavern, sounded more powerful, more beautiful, more touching every moment. | Я смотрю на него и радуюсь; а рыдающие слова песни, победив шум трактира, звучат всё сильнее, краше, задушевнее: |
| I live solitary in our village. | Нелюдимо на селе у нас живут, |
| A young girl am I; they never ask me out. | Меня, девку, на вечорки не зовут, |
| Oie, poor am I, my dress it is not fine; | Ой, бедна я да одета не к лицу, |
| I am not fit, I know, for a brave young man. | Не годна я, знать, удалу молодцу... |
| A widower would marry me to do his work; | Сватал вдовый, во работницу себе |
| I do not wish to bow myself to such a fate. | Не хочу я покориться той судьбе!.. |
| My master wept undisguisedly; he sat with his head bent; his prominent nose twitched, and tears splashed on his knees. | Хозяин мой бесстыдно заплакал,- сидит, наклонив голову, и шмыгает горбатым носом, а на колени ему капают слезы. |
