| People came rushing from the town; a severe-looking police inspector cartie in a cab. descended into the pit, and, lifting aside the overcoat of the suicide, looked into his face. | Из города бежали люди, приехал на дрожках строгий квартальный, спустился в яму и, приподняв пальто самоубийцы, заглянул ему в лицо. |
| "Who saw him first?" | - Кто первый увидел? |
| "I," said Mitropolski. | - Я,- сказал Митропольский. |
| The inspector looked at him and drawled ominously: | Квартальный поглядел на него и зловеще протянул: |
| "A-ah! Congratulations, my lord!" | - А-а, здравствуй, сударь мой! |
| Sightseers began to gather round; there were a dozen or so of people. Panting, excited, they surrounded the pit and looked down into it, and one of them cried: | Собрались зрители, десятка полтора; запыхавшиеся, оживленные, заглядывали в яму, кружась над нею; кто-то крикнул: |
| "It is a chinovnik who lives in our street; I know him!" | - Это с нашей улицы чиновник, я его знаю! |
| The singer, swaying, with his cap off, stood before the inspector, and argued with him inarticulately, shouting something indistinctly. Then the inspector struck him in the chest. He reeled and sat down, and the policeman without haste took some string from his pocket and bound the hands of the singer. He folded them meekly behind his back, as if he were used to this procedure. Then the inspector began to shout angrily to the crowd: | Октавист, покачиваясь, стоял перед квартальным, сняв картуз, и спорил с ним, невнятно, глухо выкрикивая какие-то слова; потом квартальный толкнул его в грудь, он покачнулся, сел; тогда полицейский, не торопясь, выяул из кармана веревочку, связал ею руки певчего, привычно и покорно спрятанные им за спину, а квартальный начал сердито кричать на зрителей: |
| "Be off, now!" | - Прочь! Р-рвань... |
| After this there came another, older policeman, with moist, red eyes, his mouth hanging open from weariness, and he took hold of the end of the cord with which the singer was bound, and gently led him into the town. | Прибежал еще старенький городовой, с мокрыми красными глазами, с разинутым от усталости ртом, взял в руку конец веревочки, которой был связан октавист, и тихонько повел его в город. |
| I also went away dejected from the field. Through my memory, like a dull echo, rang the avenging words: | Я тоже пошел с поля, удрученный; в памяти гулким эхом звучали карающие слова |
| "Woe to the town Ariel!" | "Горе граду Ариилу!.." |
| And before my eyes rose that depressing spectacle of the policeman slowly drawing the string from the pocket of his ulster, and the awe-inspiring prophet meekly folding his red, hairy hands behind his back, and crossing his wrists as if he were used to it. | А перед глазами - тягостная картина: полицейский не спеша вытягивает из кармана шинели своей веревочку, а грозный пророк покорно заложил красные волосатые руки за спину и скрестил кисти их так привычно, умело... |
| I soon heard that the prophet had been sent out of the town. | Вскоре я у знал, что пророка выслали из города по этапу. |
| And after him, Kleshtchkov disappeared; he had married well, and had gone to live in a district where a harness-maker's workshop had been opened. | А за ним исчез Клещов - женился выгодно и переехал жить в уезд, где открыл шорную мастерскую. |
| I had praised his singing so warmly to my master that he said one day: | ...Я так усердно расхваливал песни шорника хозяину, что он сказал однажды: |
| "I must go and hear him!" | - Надо сходить, послушать... |
