| Every one knows that there is nothing in that blockhead of yours, and there never will be anything. | Всем известно, что у тебя в башке ничего нет. И никогда ничего не будет. |
| Amen!" | Аминь! |
| In this tone he was in the habit of speaking to me and to every one else, although after the second or third time of my treating him, he began to be more gentle with me. One day he actually said with a shade of surprise: | В этом тоне он говорил со всеми и со мною, конечно; хотя после двух-трех угощений стал относиться ко мне мягче и даже однажды сказал с оттенком удивления: |
| "I look at you and I cannot make out what you are, who are you, or why you are! | - Гляжу я на тебя и не понимаю: что ты, кто ты и зачем ты? |
| But whatever you are, may the devil take you!" | А впрочем чёрт тебя возьми! |
| He behaved in an incomprehensible manner to Kleshtchkov. He listened to him with manifest enjoyment sometimes even with a benign smile, but he would not make closer acquaintance with him, and spoke about him coarsely and contemptuously. | К Клещову он относился непонятно: слушал его с явным наслаждением, даже иногда с ласковой улыбкой, но не знакомился с ним и говорил о нем грубо, презрительно: |
| "That barber's block! | - Это - болван! |
| He knows how to breathe, he understands what to sing about, but for the rest, he is an ass." | Он умеет дышать, он понимает, о чем поет, а все-таки осёл! |
| "Whyr' | - Почему? |
| "Like all his kind." | - По природе своей. |
| I should have liked to talk with him when he was sober, but when sober he only bellowed, and looked upon all the world with misty, dull eyes. | Мне хотелось поговорить с ним, когда он трезв, но трезвый он только мычал, глядя на всё отуманенными, тоскливыми глазами. |
| I learned from some one that this permanently inebriated man had studied in the Kazan Academy, and might have become a prelate. I did not believe this. | От кого-то я узнал, что этот на всю жизнь пьяный человек учился в Казанской академии, мог быть архиереем,- я не поверил этому. |
| But one day when I was telling him about myself, I recalled the name of the bishop, Chrisanph. He tossed his head and said: | Но однажды, рассказывая ему о себе, я упомянул имя епископа Хрисанфа; октавист тряхнул головою и сказал: |
| "Chrisanph? | - Хрисанф? |
| I know him. | Знаю. |
| He was my tutor and benefactor. | Учитель мой и благожелатель. |
| At Kazan, in the academy, I remember! | В Казани, в академии,помню! |
| Chrisanph means 'golden flower.' Yes, that was a true saying of Pavm Beruind. | Хрисанф значит - златой цвет, как верно сказано у Памвы Берынды. |
| Yes, he was a flower of gold, Chrisanph!" | Да, он был златоцветен, Хрисанф! |
| "And who is Pavm Beruind?" I added, but Mitropolski replied shortly: | - А кто это Памва Берында? - спросил я, но Митропольский кратко ответил: |
| "That is none of your business." | - Не твое дело. |
| When I reached home I wrote in my note-book, | Дома я записал в тетрадь свою: |
