| That is the nonsense which is uttered by the envious, the unsuccessful. Wait till your feathers are grown; then you can fly! | Эти глупости говорятся завистниками, неудачниками, а ты сперва оперись, потом -ввысь! |
| And I shall tell your master about this friendship of yours." | А про дружбу твою я хозяину доложу - не обессудь! |
| And he did tell. | И - доложил. |
| The master spoke to me about the matter. | Хозяин при нем же сказал мне: |
| "You leave the Millioni folk alone, Pyeshkov! | - Ты, ПешкОв, Миллионную оставь! |
| They are thieves and prostitutes, and from there the path leads to the prison and the hospital. | Там - воры, проститутки, и дорога оттуда - в острог, в больницу. |
| Let them alone!" | Брось! |
| I began to conceal my visits to Millioni Street, but I soon had to give them up. | Я стал скрывать мои посещения Миллионной, но скоро был вынужден отказаться от них. |
| One day I was sitting with Ardalon and his comrade, Robenok, on the roof of a shed in the yard of one of the lodging-houses. Robenok was relating to us amusingly how he had made his way on foot from Rostov, on the Don, to Moscow. | Как-то раз я сидел с Ардальоном и товарищем его Робенком на крыше сарая, во дворе одной из ночлежек; Робенок забавно рассказывал нам, как он пробирался пешком из Ростова-на-Дону в Москву. |
| He had been a soldier-sapper, a Geogrivsky horseman, and he was lame. | Это был солдат-сапер, георгиевский кавалер, хромой,- в турецкую войну ему разбили колено. |
| In the war with Turkey he had been wounded in the knee. Of low stature, he had a terrible strength in his arms, a strength which was of no profit to him, for his lameness prevented him from working. | Низенький, коренастый, он обладал страшною силой в руках,- силой, бесполезной ему, работать он не мог по своей хромоте. |
| He had had an illness which had caused the hair to fall from his head and face; his head was like that of a new-born infant. | От какой-то болезни у него вылезли волосы на черепе и на лице - голова его действительно напоминала голову новорожденного. |
| With his brown eyes sparkling he said: | Поблескивая рыжими глазами, он говорил: |
| "Well, at Serpoukhov I saw a priest sitting in a sledge. Tather,' I said, 'give something to a Turkish hero.' " | - Ну, вот: Серпухов; сидит поп в палисаднике; батюшка, говорю, подайте турецкому герою... |
| Ardalon shook his head and said: | Покачивая головою, Ардальон говорит: |
| "That's a lie!" | - Ну, ври, ври... |
| "Why should I lie?" asked Robenok, not in the least offended, and my friend growled in lazy reproof: | - Чего же я вру? - не обижаясь, спрашивает Робе-нок, а мой приятель поучительно и лениво ворчит: |
| "You are incorrigible! | - Неправильный ты человек! |
| You have the chance of becoming a watchman - they always put lame men to that job - and you stroll about aimlessly, and tell lies." | Тебе в сторожа проситься, хромые всегда сторожами живут, а ты шатаешься зря и всё врешь... |
| "Well, I only do it to make people laugh. I lie just for the sake of amusement." | - Да ведь я - чтобы посметься, я - для веселости вру... |
| "You ought to laugh at yourself." | - Тебе над собой смеяться надо... |
