| He brought me a bundle of papers containing the serial, and I read Flaubert's learned work. It reminded me of the innumerable lives of holy men, scraps of history told by the valuers, but it made no very deep impression on me. I much preferred the "Memoirs of Upilio Faimali, Tamer of Wild Beasts," which was printed alongside of it. | Он сам принес мне пачку приложений, я прочитал мудрую работу Флобера; она напомнила мне бесчисленные жития святых, кое-что из историй, рассказанных начетчиком, но особенно глубокого впечатления не вызвала; гораздо более мне понравились напечатанные рядом с нею "Мемуары Упилио Файмали, укротителя зверей". |
| When I acknowledged this fact to my stepfather, he remarked coolly: | Когда я сознался в этом вотчиму, он спокойно заметил: |
| "That means that you are still too young to read such things! | - Значит - вам еще рано читать такие вещи! |
| However, don't forget about that book." | Но - не забывайте об этой книге... |
| Sometimes he would sit with me for a long time without saying a word, just coughing and puffing out smoke continuously. | Иногда он долго сидел со мною, не говоря ни слова, только покашливая и непрерывно исходя дымом. |
| His beautiful eyes burned painfully, and I looked at him furtively, and forgot that this man, who was dying so honestly and simply, without complaint, had once been so closely related to my mother, and had insulted her. | Его красивые глаза жутко горели. Я тихонько смотрел на него и забывал, что этот человек, умирающий так честно и просто, без жалоб, когда-то был близок моей матери и оскорблял ее. |
| I knew that he lived with some sort of seamstress, and thought of her with wonder and pity. How could she not shrink from embracing those lanky bones, from kissing that mouth which gave forth such an oppressive odor of putrescence? | Я знал, что он живет с какой-то швейкой, и думал о ней с недоумением и жалостью: как она не брезгует обнимать эти длинные кости, целовать этот рот, из которого тяжко пахнет гнилью? |
| Just like "Good Business," my stepfather often uttered peculiarly characteristic sayings: | Так же, как, бывало, Хорошее Дело, вотчим неожиданно говорил что-то очень свое: |
| "I love hounds; they are stupid, but I love them. | - Я люблю гончих собак, они - глупые, но я их люблю. |
| They are very beautiful. | Очень красивы. |
| Beautiful women arc often stupid, too." | Красивые женщины часто бывают глупы... |
| I thought, not without pride: | Я не без гордости думал: |
| "Ah, if he had only known Queen Margotl" | "Знал бы ты - Королеву Марго!" |
| "People who live for a long time in the same house all have the same kind of face," was one of his sayings which I wrote down in my note-book. | - У всех людей, которые долго живут в одном доме, лица становятся одинаковыми,- сказал он однажды; я записал это в свою тетрадь. |
| I listened for these sayings of his, as if they had been treats. It was pleasant to hear unusual, literary words used in a house where every one spoke a colorless language, which had hardened into well-worn, un diversified forms. | Я ждал этих изречений, как благостыни,- приятно было слышать необычные сочетания слов в доме, где все говорили бесцветным языком, закостеневшим в истертых, однообразных формах. |
| My stepfather never spoke to me of my mother; he never even uttered her name. This pleased me, and aroused in me a feeling of sympathetic consideration for him. | Вотчим никогда не говорил со мною о матери, даже, кажется, имени ее не произнес никогда; это очень нравилось мне, возбуждая чувство, близкое уважению к нему. |
