| I repeated these wonderful words in my mind, and I could see those footpaths so familiar to me, yet hardly visible to the average being. I saw the mysterious footprints which had pressed down the grass, which had not had time to shake off the drops of dew, as heavy as mercury. | - мысленно повторял я чудесные строки и видел эти, очень знакомые мне, едва заметные тропы, видел таинственные следы, которыми примята трава, ещё не стряхнувшая капель росы, тяжёлых, как ртуть. |
| The full, sounding lines of poetry were easily remembered. They adorned everything of which they spoke as if for a festival. They made me happy, my life easy and pleasant. The verses rang out like bells heralding me into a new life. | Полнозвучные строки стихов запоминались удивительно легко, украшая празднично всё, о чём говорили они; это делало меня счастливым, жизнь мою - лёгкой и приятной, стихи звучали, как благовест новой жизни. |
| What happiness it was to be educated! | Какое это счастье - быть грамотным! |
| The magnificent stories of Pushkin touched me more closely, and were more intelligible to me than anything I had read. When I had read them a few times I knew them by heart, and when I went to bed I whispered the verses to myself, with my eyes closed, until I fell asleep. | Великолепные сказки Пушкина были всего ближе и понятнее мне; прочитав их несколько раз, я уже знал их на память; лягу спать и шепчу стихи, закрыв глаза, пока не усну. |
| Very often I told these stories to the orderlies, who listened and laughed, and abused me jokingly. Sidorov stroked my head and said softly: | Нередко я пересказывал эти сказки денщикам; они, слушая, хохочут, ласково ругаются, Сидоров гладит меня по голове и тихонько говорит: |
| "That's fine, isn't it? | - Вот славно, а? |
| O Lord -" | Ах, господи... |
| The awakening which had come to me was noticed by my employers. The old lady scolded me. | Возбуждение, охватившее меня, было замечено хозяевами, старуха ругалась: |
| "You read too much, and you have not cleaned the samovar for four days, you young monkey! | - Зачитался, пострел, а самовар четвёртый день не чищен! |
| I shall have to take the rolling-pin to you - " | Как возьму скалку... |
| What did I care for the rolling-pin? | Что - скалка? |
| I took refuge in verses. | Я оборонялся против неё стихами: |
| Loving black evil with all thy heart, O old witch that thou art! | Душою черной зло любя, Колдунья старая... |
| The lady rose still higher in my esteem. See what books she read! | Дама ещё выше выросла в моих глазах, - вот какие книги читает она! |
| She was not like the tailor's porcelain wife. | Это - не фарфоровая закройщица... |
| When I took back the book, and handed it to her with regret, she said in a tone which invited confidence: | Когда я принёс ей книгу и с грустью отдал, она уверенно сказала: |
| "Did you like it? | - Это тебе понравилось! |
| Had you heard of Pushkin before?" | Ты слыхал о Пушкине? |
| I had read something about the poet in one of the newspapers, but I wanted her to tell me about him, so I said that I had never heard of him. | Я что-то уже читал о поэте в одном из журналов, но мне хотелось, чтобы она сама рассказала о нём, и я сказал, что не слыхал. |
| Then she briefly told me the life and death of Pushkin, and asked, smiling like a spring day: | Кратко рассказав мне о жизни и смерти Пушкина, она спросила, улыбаясь, точно весенний день: |
