| The literature under the bed did me a great service. Through it, I had obtained the right to read the papers in the kitchen, and thus made it possible to read at night. | Литература из-под кровати сослужила мне великую службу: я завоевал право брать журналы в кухню и получил возможность читать ночами. |
| To my joy, the old woman went to sleep in the nursery for the nurse had a drunken fit. | На моё счастье, старуха перешла спать в детскую, - запоем запила нянька. |
| Victorushka did not interfere with me. | Викторушка не мешал мне. |
| As soon as the household was asleep, he dressed himself quietly, and disappeared somewhere till morning. | Когда все в доме засыпали, он тихонько одевался и до утра исчезал куда-то. |
| I was not allowed to have a light, for they took the candles into the bedrooms, and I had no money to buy them for myself; so I began to collect the tallow from the candlesticks on the quiet, and put it in a sardine tin, into which I also poured lamp oil, and, making a wick with some thread, was able to make a smoky light. This I put on the stove for the night. | Огня мне не давали, унося свечку в комнаты, денег на покупку свеч у меня не было; тогда я стал тихонько собирать сало с подсвечников, складывал его в жестянку из-под сардин, подливал туда лампадного масла и, скрутив светильню из ниток, зажигал по ночам на печи дымный огонь. |
| When I turned the pages of the great volumes, the bright red tongue of flame quivered agitatedly, the wick was drowned in the burning, evil-smelling fat, and the smoke made my eyes smart. But all this unpleasantness was swallowed up in the enjoyment with which I looked at the illustrations and read the description of them. | Когда я перевёртывал страницу огромного тома, красный язычок светильни трепетно колебался, грозя погаснуть, светильня ежеминутно тонула в растопленной пахучей жидкости, дым ел глаза, но все эти неудобства исчезали в наслаждении, с которым я рассматривал иллюстрации и читал объяснения к ним. |
| These illustrations opened up be - fore me a world which increased daily in breadth - a world adorned with towns, just like the towns of story-land. They showed me lofty hills and lovely sea - shores. | Эти иллюстрации раздвигали предо мною землю всё шире и шире, украшая её сказочными городами, показывая мне высокие горы, красивые берега морей. |
| Life developed wonderfully for me. The earth became more fascinating, rich in people, abounding in towns and all kinds of things. | Жизнь чудесно разрасталась, земля становилась заманчивее, богаче людьми, обильнее городами и всячески разнообразнее. |
| Now when I gazed into the distance beyond the Volga, I knew that it was not space which lay beyond, but before that, when I had looked, it used to make me feel oddly miserable. The meadows lay flat, bushes grew in clumps, and where the meadows ended, rose the indented black wall of the forest. Above the meadows it was dull, cold blue. | Теперь, глядя в заволжские дали, я уже знал, что там нет пустоты, а прежде, бывало, смотришь за Волгу, становится как-то особенно скучно: плоско лежат луга, в тёмных заплатах кустарника, на конце лугов зубчатая чёрная стена леса, над лугами - мутная, холодная синева. |
| The earth seemed an empty, solitary place. | Пусто на земле, одиноко. |
| And my heart also was empty. A gentle sorrow nipped it; all desires had departed, and I thought of nothing. All I wanted was to shut my eyes. | И сердце тоже пустеет, тихая грусть щекочет его, все желания исчезают, думать - не о чём, хочется закрыть глаза. |
| This melancholy emptiness promised me nothing, and sucked out of my heart all that there was in it. | Ничего не обещает унылая пустота, высасывая из сердца всё, что там есть. |
| The description of the illustrations told me in language which I could understand about other countries, other peoples. It spoke of various incidents of the past and present, but there was a lot which I did not understand, and that worried me. | Объяснения к иллюстрациям понятно рассказывали про иные страны, иных людей, говорили о разных событиях в прошлом и настоящем; я многого не могу понять, и это меня мучит. |
