Читать «Бэббит - английский и русский параллельные тексты» онлайн - страница 176

Синклер Льюис

At the Outing we've got a bunch of real human fellows, and the finest lot of little women in town-just as good at joshing as the men-but at the Tonawanda there's nothing but these would-be's in New York get-ups, drinking tea! У нас в Отдыхе народ замечательный, просто славные ребята, и самые хорошенькие женщины в городе, милые, остроумные, да и партию умеют сыграть не хуже мужчин, - а в этой Тонаванде одни зазнайки, расфуфыренные по нью-йоркской моде, чай пьют.
Too much dog altogether. Слишком много претензий!
Why, I wouldn't join the Tonawanda even if they-I wouldn't join it on a bet!" Нет, я в эту Тонаванду не ходок, даже если бы мне... словом, ни за что не пойду!"
When he had played four or five holes, he relaxed a bit, his tobacco-fluttering heart beat more normally, and his voice slowed to the drawling of his hundred generations of peasant ancestors. IV Сыграв пять-шесть перегонов в гольф, он отдыхал, сердце, издерганное никотином, начинало биться ровнее, и в голосе появлялась медлительность и напевность, свойственная сотням поколений его крестьянских предков.
At least once a week Mr. and Mrs. Babbitt and Tinka went to the movies. Не реже чем раз в неделю мистер и миссис Бэббит вместе с Тинкой ходили в кино.
Their favorite motion-picture theater was the Chateau, which held three thousand spectators and had an orchestra of fifty pieces which played Arrangements from the Operas and suites portraying a Day on the Farm, or a Four-alarm Fire. Они больше всего любили кинотеатр Шато, на три тысячи зрителей, где оркестр в пятьдесят человек играл попурри из опер и "сюиты" под названием "День на ферме" или "Ночной пожар".
In the stone rotunda, decorated with crown-embroidered velvet chairs and almost medieval tapestries, parrakeets sat on gilded lotos columns. В круглом мраморном зале красовались бархатные кресла с вышитыми гербами, на стенах висели подделки под средневековые гобелены, а на золоченых, увенчанных цветком лотоса колоннах сидели пестрые попугаи.
With exclamations of "Well, by golly!" and "You got to go some to beat this dump!" Babbitt admired the Chateau. Каждый раз Бэббит выражал свое восхищение кинотеатром Шато, восклицая: "Все-таки здорово!" - или: "Нет, ото заведеньице никому не переплюнуть!"
As he stared across the thousands of heads, a gray plain in the dimness, as he smelled good clothes and mild perfume and chewing-gum, he felt as when he had first seen a mountain and realized how very, very much earth and rock there was in it. И, глядя на смутно серевшие в темноте головы тысяч зрителей, вдыхая запахи хорошей одежды, тонких духов и жевательной резинки, он испытывал то же чувство, как в тот день, когда, увидев высокую гору, впервые осознал, какое огромное количество земли и камня предстало его глазам.
He liked three kinds of films: pretty bathing girls with bare legs; policemen or cowboys and an industrious shooting of revolvers; and funny fat men who ate spaghetti. Бэббит любил кинокартины трех сортов: такие, где хорошенькие купальщицы показывали голые ножки, такие, где полисмены или ковбои усердно стреляли из револьверов, и такие, где смешные толстяки ели макароны.
He chuckled with immense, moist-eyed sentimentality at interludes portraying puppies, kittens, and chubby babies; and he wept at deathbeds and old mothers being patient in mortgaged cottages. С глубочайшей сентиментальностью, от которой щипало в носу, он улыбался каждому кадру, где появлялись щенки, котята или пухлые младенцы, и плакал при виде смертных одров или старых матерей, которые терпеливо ждут в заложенных и перезаложенных домишках.