Читать «Бозинг В. Иероним Босх. Около 1450-1516. Между Раем и Адом. 2001» онлайн - страница 52
PDFCreator
Своего апогея всё это дьявольское действо достигает в сценах, запечатленных на центральной части триптиха. Демоны всех мастей и видов — одни человекоподобные, другие - в обличье невообразимых чудовищ - по суше, по воде и по воздуху прибывают со всех сторон к разрушенной гробнице в центре. С установленного перед ней помоста изысканно одетая чета наливает им вино. Чуть поодаль женщина в замысловатом чепце и в платье с преувеличенно длинным шлейфом, стоя на коленях, протягивает чашу сидящей
***** *'
.-**'’ *2~‘4 :
Перо, бистр. 12,5 х 8,5 см Музей Бойманс-ван Бейнинген. Роттердам
Дерево, масло. 113 х 71,5 см Музей Бойманс-ван Бейнинген. Роттердам
напротив монахине. Рядом с нею - и тоже на коленях - едва заметный в этой инфернальной сутолоке, стоит сам Св. Антоний: обернувшись к тем, кто смотрит на картину, он приподнимает правую руку, словно благословляя зрителей. Это движение повторяет жест Христа, полускрытого в глубине склепа, который Антоний превратил в молельню. Стена святилища примыкает к обвалившейся башне, покрытой монохромными изображениями. Два из них — «Поклонение золотому тельцу» и «Подношение даров» сидящей на троне обезьяне — символизируют «сотворение кумира», а третье, представляющее «Возвращение израильтян из Ханаана» с гроздьями винограда, — предзнаменование несения креста, запечатленного на внешней створке.
Со всем богатством вымысла изображая сложный облик разнообразных демонов, вьющихся вокруг святого, Босх превзошел самого себя. Например, обрубок дерева становится торсом и руками женщины в высоком чепце, туловище которой переходит в чешуйчатый хвост ящерицы; на руках она держит ребенка, но при этом еще едет верхом на исполинской крысе (с. 95). Рядом с нею на лошадиных ногах появляется огромный кувшин, служащий скакуном ни на что не похожему существу с чертополохом вместо головы. Под ними, в воде, беспомощно растопырив руки, плывет человек, находящийся в брюхе исполинской рыбы. Монстр в рыцарских доспехах и с конским черепом на плечах (слева) играет на лютне, оседлав ощипанного гуся, лапы которого обуты в башмаки, а шею венчает овечья голова. Цветовая гамма настолько гармонична и богата, что все эти изменчивые, даже самые омерзительные образы визуально прекрасны: триптих относится к числу тех произредений Босха, которые сохранились лучше всего, а недавно проведенная расчистка выявила все колористическое богатство этой картины, где блистающие красные и зеленые тона чередуются с тонко модулированными переходами синевато-зеленых и коричневых.
Этот шабаш «нечистой силы» иллюстрирует вторую попытку погубить Св. Антония, описанную в литературных источниках: мы видим сверхъестественный свет, исходящий из окна молельни. Однако демоны «не расточаются», не рассеиваются «подобно праху под ветром», более того, они не нападают на святого в буквальном, физическом смысле. Муки, которые он претерпевает, следует толковать прежде всего в духовном плане. Бакс сумел определить, какие же грехи олицетворяют босховские монстры. Прежде всего это грех любострастна, который на дальнем плане справа изображен с полной откровенностью — там под пологом монах кутит с проституткой. Воплощением похоти может служить и темнокожий дьявол в центральной группе персонажей: как известно, демон вожделения являлся Св. Антонию в образе негритенка. Нас не должно удивлять, что отшельник-аскет оказался восприимчив именно к этому виду порока — «Молот ведьм» сообщает, что сатане легче всего погубить род людской именно с помощью «плотского греха».
