Читать «Бозинг В. Иероним Босх. Около 1450-1516. Между Раем и Адом. 2001» онлайн - страница 37
PDFCreator
«Сад земных наслаждений»
Правая створка триптиха (фрагмент) Прадо. Мадрид
Разумеется, не забыто и любострастие — возмездие за него происходит в нижнем правом углу, где похотливая свинья уговаривает грешника подписать лежащее у него на коленях завещание. Быть может, это монах, поскольку на свинью надет монашеский головной убор. Чудовище в рыцарском
■W'S:
?й*
. .
• *'* ■ .''«Лси^
N ” • 1 Г
* .’■ ' 1 • ‘>7^<Д ..*•£**
; ■ * * Si .* -"1 1
; 1 7
Перо, бистр. 28,5 х 20,5 см Альбертина. Вена
(Приписывается также Питеру Брейгелю Старшему)
шлеме и нагруднике ожидает рядом - на клюве у него висит чернильница. Огромные музыкальные инструменты и хор на переднем плане также символизируют грех любострастия: в этих образах, как и в волынке, водруженной на голову Человека-дерева, иногда видят выпад против бродячих музыкантов, чьи вольные песни, исполняемые в тавернах, склоняют слушателей к разврату. Однако музыкальные инструменты и сами по себе вызывают эротические ассоциации - волынка, которую Себастьян Брант называл «инструментом олухов», воспринималась также как эмблема мужских половых органов, а «игра на лютне» подразумевала совокупление. Помимо того, средневековые моралисты именовали любострастие «музыкой плоти», и это воззрение отразилось в образе длинноносого демона-музыканта («Воз сена», Прадо), аккомпанирующего любовникам. Эта нестройная музыка диссонирует с гармонией божественного мироустройства, и как же разительно отличается ангельский хорал на картине Гертгена от режущей слух какофонии босховских композиций, где инструменты, дававшие в земной жизни лишь мимолетное наслаждение, превращаются в орудия вечной пытки!
В композиции «Сад земных наслаждений» морализаторское начало в искусстве Босха достигло своей вершины. Ни в одном другом его произведении нет подобного сочетания сложнейших мыслей с таким живым и ярким образным их воплощением. Именно это обстоятельство прежде всего и заставляет нас сделать вывод, что «Сад земных наслаждений» относится к позднему периоду его творчества и был написан никак не ранее 1500 года. И по своему нравоучительному «заряду», и по глубокой убежденности художника в том, что род человеческий погряз в грехе, эта картина - детище Средневековья. И весь ее иконографический замысел, проникнутый столь явным стремлением запечатлеть всю историю человечества, соотносится с той же тягой к универсальному и всеобъемлющему, которую мы видим на скульптурах, украшающих фасады готических соборов, и в циклах мистерий того времени. Тем не менее уже в этом триптихе проявляется ренессансная склонность к запутанным и весьма своеобразным аллегориям, полный смысл которых доступен лишь узкому кругу посвященных. В этом отношении «Сад земных наслаждений» стоит в одном ряду с такими произведениями, как «Весна» Боттичелли (Флоренция, Галерея Уффици) или «Меланхолия I» Альбрехта Дюрера.
