Читать «Бозинг В. Иероним Босх. Около 1450-1516. Между Раем и Адом. 2001» онлайн - страница 17

Гораздо более явное осуждение духовенства сквозит в так называемом «Корабле дураков» (с. 29), относящемся к зрелому периоду творчества Босха и изображающем плавание монаха и двух монахинь (или «белиц», еще не принявших постриг) в компании нескольких крестьян. Корабль представляет собой диковинное сооружение: мачтой ему служит живое, покрытое листьями дерево, сломанная ветка - рулем. Справа на импровизированных вантах пристроился шут в дурацком колпаке.

Фигура шута заставляла многих историков искусства усматривать связь между находящейся в Лувре работой и книгой Себастьяна Бранта «Корабль дураков», еще при жизни автора выдержавшей шесть изданий и переведен-

Смерть и скупец

Эскиз к картине, хранящейся в Вашингтоне. 25,6 х 14,9 см Кабинет рисунков. Лувр. Париж

ной на несколько языков. Вероятно, и Босх был знаком с этой сатирой, но вряд ли она послужила ему творческим стимулом - в Средние века корабль был одной из самых распространенных метафор. Например, расхожим был образ «корабля церкви», которым управляют прелаты и клирики: они везут и благополучно доставляют христианские души прямо к вратам Рая. Гийом де Дигюльвиль в своем «Паломничестве человеческой жизни» создает образ «корабля религии» - его мачта символизирует распятие, а «команда укомплектована» представителями различных монашеских орденов.

Эта знаменитая книга в переводе на голландский язык вышла в 1486 году в Харлеме, и потому возникает искушение представить картину Босха, вероятно, читавшего ее, как пародию. На развевающемся розовом флаге изображен не христианский крест, а мусульманский полумесяц, а из гущи листвы выглядывает сова. Двое мужчин и женщина, якобы удалившиеся от мира и затворившиеся в монастыре, пренебрегли своим духовным долгом и присоединились к общему разгулу. Монах и монахиня, аккомпанирующая на лютне, похотливо горланят песню, напоминая влюбленные пары со средневековых изображений «сада любви», для которых музицирование было прологом к любовным забавам. Грех любострастия символизируют и другие традиционные атрибуты — блюдо с вишнями и висящий за бортом металлический кувшин с вином (отметим, что его же Босх использует на столешнице «Семь смертных грехов»). Грех чревоугодия недвусмысленно представлен персонажами веселой пирушки, один из которых тянется с ножом к жареному гусю, привязанному к мачте; другой в приступе рвоты перевесился за борт, а третий гребет гигантским черпаком как веслом. Высказывались мнения, что мачта в виде дерева соотносится с так называемым майским деревом, вокруг которого происходят народные празднества в честь прихода весны — времени года, когда и миряне, и духовенство склонны преступать моральные запреты.