| This double way is like the temporary passages arranged at the door of a theatre to keep a line on occasions when a great success brings a crowd. | Этот двойной путь напоминает те временные барьеры, которые устанавливают у входа в театр, чтобы сдержать напор толпы в дни, когда идет пьеса, пользующаяся успехом. |
| This parlor, at the very end of the vast entrance-hall of the Conciergerie, and lighted by loop-holes on the yard side, has lately been opened out towards the back, and the opening filled with glass, so that the interviews of the lawyers with their clients are under supervision. | Приемная расположена в конце огромной залы, к которой ныне ведет решетка Консьержери и которая освещается со стороны двора через отдушины, а со стороны решетки через окна, -сквозь них она видна как на ладони, - таким образом можно наблюдать за адвокатами, когда они беседут с клиентами. |
| This innovation was made necessary by the too great fascinations brought to bear by pretty women on their counsel. | Эти новшества потребовались для того, чтобы предотвратить искушение, которому красивые женщины подвергали своих защитников. |
| Where will morality stop short? Such precautions are like the ready-made sets of questions for self-examination, where pure imaginations are defiled by meditating on unknown and monstrous depravity. | Никто ведь не знает, как долго может устоять нравственность... Предосторожности эти напоминают заранее подготовленные вопросы исповедника, которые развращают чистую душу верущего, заставляя его останавливаться на неведомых ему пороках. |
| In this parlor, too, parents and friends may be allowed by the authorities to meet the prisoners, whether on remand or awaiting their sentence. | В приемной происходят также свидания с родными и друзьями, если полиция разрешает им видеться с узниками, обвиняемыми или осужденными. |
| The reader may now understand what the prison-yard is to the two hundred prisoners in the Conciergerie: their garden - a garden without trees, beds, or flowers - in short, a prison-yard. | Теперь можно понять, что такое тюремный двор для двухсот заключенных в Консьержери: это их сад, сад без деревьев, без земли, без цветов, -словом тюремный двор! |
| The parlor, and the stone of Saint-Louis, where such food and liquor as are allowed are dispensed, are the only possible means of communication with the outer world. | Приемная и камень Людовика Святого, на котором выставляется для продажи снедь и дозволенные напитки, служат единственным связующим звеном с внешним миром. |
| The hour spent in the yard is the only time when the prisoner is in the open air or the society of his kind; in other prisons those who are sentenced for a term are brought together in workshops; but in the Conciergerie no occupation is allowed, excepting in the privileged cells. | Только в часы, проводимые в тюремном дворе, заключенный находится на воздухе и среди людей; в других тюрьмах заключенные встречаются и в мастерских, но в Консьержери, разве что только находясь в пистоли, можно чем-нибудь заняться. |
| There the absorbing idea in every mind is the drama of the Assize Court, since the culprit comes only to be examined or to be sentenced. | Впрочем, все умы поглощены здесь драмой суда присяжных, потому что сюда попадают лишь подследственные до окончания следствия или обвиняемые в ожидании суда! |
| This yard is indeed terrible to behold; it cannot be imagined, it must be seen. | Это внутренний двор представляет собою страшное зрелище; вообразить его невозможно, надо его видеть хотя бы раз. |
| In the first place, the assemblage, in a space forty metres long by thirty wide, of a hundred condemned or suspected criminals, does not constitute the cream of society. | Перед вами пространство длиною в сорок метров, шириною в тридцать, где собираются до сотни обвиняемых или подследственных, отнюдь не принадлежащие к избранному обществу. |
